Автор: Tinka1976
Фандом: CSI:Miami
Категория: цикл "Кристина" (20)
Написано: сентябрь 2010 года - январь 2012 года
Размер: макси
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Горацио/Кристина
Место и время действия: Майами, 2008 - 2011 год, (конец 6 сезона - отдельные моменты 7-8 сезонов).
Жанр: драма, романс, хёрт/комфорт
Предупреждения: UST, насилие/жестокость
Авторские примечания: эта часть представляет собой авторскую трактовку канона, уходящую в AU, а также "изнанку" фиков "Past Infinity или сожаления о несбывшемся", "Взрыв" и "Доказательство любви".
Часть четвертая. Двум смертям не бывать.
Глава 36.
Глава 36.
Алекс Вудс знала Горацио не первый год. Точнее, она знала его больше десяти лет: сперва дотошным детективом, уважающим ее работу и прислушивающимся к мнению судмедэксперта, затем начальником криминалистической лаборатории, и, наконец, другом и чуть ли не членом семьи. И это мешало Алекс сказать решительное «нет» сейчас, когда «воскресший» лейтенант сидел в ее гостиной и, поставив домиком брови, ждал ответа. Горацио понимал причины ее ухода, смирился с ним, и Алекс даже в мыслях не держала, что его просьба может оказаться уловкой, попыткой обманом вернуть ее.
Два месяца – вот и все, о чем он просил. Сегодня лаборатория успела потерять аж двух судмедэкспертов: одна погибла на месте преступления, другой оказался агентом антитеррористической службы и ушел сразу, едва операция была завершена. Нового судмедэксперта Горацио пообещали через два месяца, а пока… Алекс понимала, что лаборатория не прекратит работу, если она откажется, но также она понимала, что за два месяца с каким-нибудь стажером в качестве патологоанатома Горацио рискует серьезно подмочить репутацию лаборатории. Объяснять Алекс всю важность ее работы не требовалось. И ведь это коснется не только лейтенанта, это коснется всех ее бывших коллег, а некоторые из них были не только коллегами, но и друзьями.
– Знаешь, ты просто не оставил мне выбора, – сказала Алекс, и Горацио постарался сдержать довольную улыбку, но не сумел, и они рассмеялись вместе.
***
Фрэнк Трипп тоже знал Горацио довольно давно и неплохо его изучил. К тому же, Фрэнк был хорошим детективом, так что от него не укрылось, каким странно напряженным тоном ответил лейтенант на очередной вызов этим утром. Словно он ждал и боялся этого вызова. Более того, Фрэнк мог бы поклясться, что Горацио не записывал адрес, что в этом не было нужды по одной простой причине: этот адрес Кейн знал и, возможно, даже ожидал, что его вызовут именно сюда. Чутье детектива подсказывало: это означает, что Горацио располагает какой-то информацией.
Однако получить эту информацию оказалось не так-то просто. Лейтенант приехал позже всех, и Фрэнк невольно кашлянул, взглянув на его лицо. Ярость и отчаяние, тщательно скрываемые, но вполне очевидные опытному глазу.
– Трупы обнаружила соседка, – начал докладывать Фрэнк, кивая на молодую женщину, которая все еще стояла в стороне, зажимая рукой рот, будто не позволяя вырваться наружу отчаянному крику, с расширенными от ужаса глазами, заплаканным лицом и неподвижным взглядом.
– Все так плохо? – видя состояние девушки, поинтересовался Горацио, останавливаясь перед дверью.
– Не сказал бы, – пожал плечами Трипп. – Она была с ними в хороших отношениях, пришла, как обычно, посидеть с ребенком, – продолжил он, открывая дверь и пропуская Горацио.
– С ребенком, – задумчиво повторил тот, не двигаясь с места и опустив глаза.
Фрэнк прищурился, сопоставляя факты. Ярость и отчаяние – как если погиб кто-то близкий. Он глянул в свой блокнот. Семья Грэй: Пол, Кристина и малышка Вирджиния. Доктор Кристина Грэй! Как же он сразу не вспомнил? Та самая, которая лечила Горацио после ранения, и которая приходила в участок узнать, все ли с ним в порядке…
Вспомнив еще об одной детали, Фрэнк шумно втянул воздух и покосился на ушедшего в свои мысли Кейна. Рыжие волосы маленькой Вирджинии. Тренированная память Фрэнка выдала недостающий кусочек мозаики: имя загадочной заложницы-врача, с которой Горацио провел несколько дней взаперти четыре года назад, тоже было Кристина. Картинка вырисовывалась …неоднозначная. Ясно было пока одно: не следовало бы лейтенанту заниматься этим делом. Но, прежде чем Фрэнк успел что-либо сказать, Горацио очнулся от своих раздумий и вошел в дом.
– Один удар, прямо в сердце, – подняла голову Алекс, заслышав их шаги. – Чистая работа.
– Открыл дверь убийце, – проговорил Горацио, оглядывая тело мужчины.
На лице Пола Грэя застыло слабое удивление.
– И даже не успел вскрикнуть, – продолжила Алекс.
– Время смерти? – Горацио огляделся.
Внимательно наблюдавший за ним Фрэнк пришел в еще большее недоумение: он мог поставить свою голову против пивной бутылки на то, что Горацио никогда здесь не бывал. Что же получается, она родила от него дочь …и все? Кстати, неплохо бы узнать, где она сама. И не от нее ли Горацио узнал о произошедшем?
– Двенадцать – четырнадцать часов назад. Точнее скажу после вскрытия, – Алекс тоже почувствовала неладное и внимательно вглядывалась в лицо Кейна. – Ты в порядке? – спросила она, поднимаясь с колен.
– Второе тело? – не отреагировал на вопрос Горацио.
– Девочка в соседней комнате, – не отрывая встревоженного взгляда от его лица, головой указала направление Алекс. – Ты их знал?
– Девочка? – резко переспросил Горацио. Опустил голову, его взгляд лихорадочно метался, пальцы барабанили по удостоверению. – Дом осмотрели?
– Да, больше никого нет, следы борьбы в той комнате, где ребенок и еще в одной, – Фрэнк кивнул на коридор и выжидательно уставился на Кейна.
Происходило что-то непонятное. Судя по последним фразам, Горацио ожидал увидеть тело своей… ну, увидеть тело женщины. Откуда тогда он узнал?
– Идем, – кивнул Горацио.
Алекс пожала плечами, выразительно взглянула на Триппа и направилась к комнате, в которой находилось тело девочки. Фрэнк, вздохнув, вышел. От Кейна сейчас ничего не добьешься – это он понимал прекрасно. Оставалось лишь ждать, когда профессионализм возьмет верх над эмоциями.
***
Нельзя сказать, что Горацио забыл про Кристину за это время. Напротив – она столь прочно обосновалась в его снах, что порой он испытывал острейшее разочарование, открыв глаза и обнаружив, что это снова был лишь сон. Плана как такового у него не было, была только твердая убежденность: стоит поколебать уверенность Кристины в ее диагнозе, позволить ей увидеть его в качестве реальной альтернативы для создания семьи – и все может измениться. Как это сделать, не нарушая ее запрета и не влезая в ее жизнь и ее семью, Горацио пока не придумал – банально не хватало времени. Год выдался немыслимо богатым на неожиданные происшествия. И почему Горацио решил, что эта полоса закончилась?
Уведомления он так и не увидел – с утра сразу отправился на вызов. О побеге Кристофера Менга ему сообщил Рик Стетлер. Горацио почувствовал, как желудок превратился в ледяной тяжелый комок, вызывая желание согнуться пополам, затем ледяные щупальца выстрелили в сторону сердца: Кристину никто не предупредит! Она не проходила по тому делу, никто вообще не знает, что она как-то с ним связана. Больше всего на свете Горацио сейчас жалел, что у него нет номера ее телефона.
Звонок раздался, едва Горацио отъехал от лаборатории. Двойное убийство, адрес…
Съехав на обочину, Горацио швырнул телефон к ветровому стеклу, несколько раз ударил по рулю, пытаясь сдержать рвущиеся из горла звуки. Ему казалось, вокруг взметнулись призрачные стены, а наверху с душераздирающим скрежетом задвинулась крышка люка, навеки запирая его в личном аду, из которого теперь уже некому его вытащить – Кристины нет больше.
Горацио сжал руль так, что побелели костяшки. В принципе, он не просто может – он обязан заявить самоотвод. Но вместо этого он упрямо сжал губы и запустил мотор, выруливая на трассу.
***
В распоряжении Алекс Вудс было куда меньше информации, чем у Фрэнка Триппа. Она ничего не знала о визите Кристины в участок, да и историю с захватом не помнила в деталях. Для нее Кристина Грэй была лишь врачом, два года назад спасшим Горацио жизнь после пулевого ранения. Пола Алекс с ней не связала, а рыженькую Джинни попросту еще не видела.
Тем не менее, в наблюдательности Алекс отказать было нельзя, а лицо Горацио на глазах становилось того сероватого оттенка, который обычно свидетельствует о неподдельном и непоправимом горе от потери очень близкого человека. И это ей совсем не нравилось.
– Алекс, – внезапно остановился Горацио на пороге комнаты. – Это что?
– Похоже на капли крови, – Алекс присела на корточки и осторожно тронула каплю пальцем. На перчатке не осталось следов. – Засохшая.
– Гравитационные капли, – быстро проговорил Горацио, вглядываясь в покрытие коридора. – Ведут к той комнате, – он указал направление. – Вот еще одна. Далеко друг от друга. Слабое кровотечение, либо человек бежал, – его голос сел, фразы стали отрывистыми.
Они прошли по кровавому следу к дальней комнате. На пороге остановились, оглядывая разгром. Опрокинутый торшер, смятое покрывало рядом с диваном, перевернутое кресло, сорванная с окна занавеска. Алекс прищурилась – мужчина был убит сразу, а такой беспорядок мог остаться только от борьбы двух взрослых. Еще одно тело? Стоило лишь подумать об этом, как в глаза сама собой бросилась чуть выглядывающая из-под занавески ступня.
– Горацио, – взволнованно сказала Алекс. – Гляди!
Горацио откинул занавеску, резко, с присвистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы и тяжело опустился на колено, почти рухнул вниз. Профессиональным взглядом судмедэксперта Алекс сразу выхватила и гематому на подбородке, и следы удушения на горле, и потеки на внутренней стороне бедер. И нож, воткнутый снизу под грудью тем же самым профессиональным безжалостным ударом. Определенно, обе жертвы были убиты одним и тем же человеком, за это Алекс могла ручаться даже без вскрытия.
– Прямо в сердце, – тихо сказала Алекс, пытаясь вывести Горацио из транса.
Он кивнул.
– Я начну осмотр? – так же тихо спросила Алекс. Горацио поднял на нее глаза, пытаясь улыбнуться – судмедэксперт спрашивает у криминалиста разрешения начать осмотр.
Не вышло.
– Хорошо, – с усилием проговорил он.
– Перекрывающиеся следы удушения на горле, – заговорила Алекс. – Он душил ее, отпускал и снова душил.
– Лил воду на голову, чтобы пришла в себя, – глухо добавил Горацио.
Алекс передернулась. Горацио достаточно взглянуть на место преступления, чтобы воссоздать картину. И сейчас перед его внутренним взором проходят жуткие сцены. А ведь эта женщина – не просто лечивший его врач. Алекс видела, как Горацио смотрел на Рэчел, лежащую на ее столе, видела, как он выглядел после смерти Марисоль. Смерть Кристины Грэй была для него …чем-то большим, чем смерть жены? Как такое возможно?
– Бедная девочка, ей столько досталось, – пробормотала Алекс. Пулевые отметины на теле Кристины, казалось, не были новостью для Горацио. Алекс внимательно взглянула ему в лицо. Эта женщина была замужем. Если у Горацио были с ней какие-то отношения, то это очень сильно расходилось с тем представлением о нем, что сложилось у Алекс за эти годы.
– В тот раз она выжила… – глухо сказал Горацио, касаясь отметины под ключицей.
Тело женщины дернулось от этого прикосновения, как от удара электрическим током.
– Что это, судорога? – разом охрипнув, спросил Горацио.
Алекс, нахмурившись, прижала пальцы к горлу Кристины.
– О Боже… – пробормотала она, почувствовав слабые редкие толчки. Это было невозможно! Хотя… Если нож не дошел до сердца и оставался в ране…
– Алекс, – схватил ее за руку Горацио, резко переменившись в лице. – Алекс, носилки и мешок для трупов, – тихо, отчетливо проговорил он, удерживая Алекс за руку и пристально глядя в глаза.
– Горацио… – замотала головой Алекс. Только специальный фургон и парамедики – она не возьмет на себя такую ответственность.
– Алекс, это ее единственный шанс, – в голосе Горацио проскользнули умоляющие нотки. – Я беру всю ответственность на себя.
Проблема была в том, что парамедики давно уехали, констатировав смерть тех, кого нашли, а счет шел на минуты, возможно, на секунды.
– Не трогай нож, – предупредила Алекс.
– Я понимаю, – кивнул Горацио. – Спасибо.
Не показывать спешки было трудно, но Алекс справилась. Несколько раз они уже делали подобное, когда была опасность, что преступник попытается добить выжившую жертву, но всегда рядом были парамедики, а главное – это делалось под контролем Горацио. А сейчас… Сейчас Алекс не могла бы поручиться, что он сам себя контролирует.
– Кристина Грэй умерла, – жестко сказал Горацио, едва Алекс показалась в дверях.
В первый момент она подумала, что все кончено, они опоздали, но потом поняла – Горацио попросту инструктирует Келли. Фотоаппарат и пакеты для улик, халат, запахнутый вокруг по-прежнему торчащего из раны ножа – это свидетельствовало о том, что какие-то остатки самоконтроля Горацио сохранил.
Алекс сделала Кристине укол – противошоковое, кардиостимулятор – и пожалела, что у нее нет успокоительного. Горацио не помешало бы сейчас. Сделав примитивный бандаж, удерживающий нож в ране, Алекс расстелила на каталке мешок и кивнула Горацио. Это, пожалуй, был самый рискованный момент. Горацио закусил губу, пытаясь переместить Кристину как можно плавнее. Все трое выдохнули лишь тогда, когда Алекс вновь прижала пальцы к ее горлу и кивнула.
– А если преступник наблюдает за домом? – сдвинув брови, спросила Келли, когда Горацио с Алекс повезли каталку с неплотно застегнутым мешком к выходу.
– Он не удивится, – не останавливаясь, бросил Горацио, заставив Келли приподнять бровь.
«Что ж, в таком случае, преступник будет, похоже, единственным, кто сегодня не удивится», – подумала Келли.
Она сама еще не полностью оправилась от шока. Сперва Горацио нарушил протокол, собирая улики с тела, а затем «тело» оказалось живым. Но главное, Келли не могла забыть нежности, с которой Горацио разгибал пальцы Кристины, чтобы взять образцы из-под ногтей. А его тон, когда в ответ на слабый вздох он положил руку Кристине на лоб и сказал: «Держись, я с тобой»? Конечно, Горацио всегда ласково разговаривает с потерпевшими, но это…
Сам Горацио был совершенно равнодушен к тому, что могут подумать и о чем могут догадаться окружающие. Он не видел смысла что-либо скрывать, когда думал, что Кристина мертва. А теперь ему и вовсе было не до того. Представляя себе, что Кристине пришлось пережить в последние часы перед смертью, Горацио слабо, но все же утешался мыслью, что теперь ей уже не больно, что она отмучилась. А когда выяснилось, что она жива, сердце то и дело стискивало при мысли, как ей сейчас больно. И Горацио не мог думать ни о чем, кроме – как быстрее добраться до больницы… Впрочем, нет, кое о чем он все-таки думал, поэтому и велел Алекс ехать в другую больницу, не туда, где Кристина работала. Это означало лишние пять минут езды, и Горацио, не обращая внимания на взгляды в зеркало заднего вида, опустился на колено, осторожно обнимая Кристину – одной рукой, так, чтобы не потревожить нож.
– Держись. Останься со мной. Держись. Останься со мной, – уткнувшись губами ей в висок, повторял он. Голос хрипел и пропадал, и тогда Горацио целовал измазанную в крови щеку, висок, краешек губ, уголок глаза…
***
Доктор Стейси Витмор знала обоих: и лейтенанта Горацио Кейна, и доктора Кристину Грэй. Лейтенант неоднократно бывал в этой больнице по работе, семинары, проводимые доктором Грэй, Стейси посещала с огромным удовольствием, а ее доклады знала чуть ли не наизусть – хоть Кристина и была на несколько лет младше, опыт, талант и умение объяснять все в доступной форме делали ее работы полезными и востребованными.
В этот день Стейси с трудом узнала их: слишком диким был взгляд лейтенанта, а маленькое женское тело, почему-то лежащее в расстегнутом мешке для трупов, было слишком сложно сопоставить с приветливой и спокойной Кристиной Грэй.
Стейси лишь краем уха слушала то, что говорил лейтенант: отдельная палата, охрана, Джейн Доу, – уже продумывая план предстоящей операции. В предлагаемых Горацио мерах не было ничего странного – Кристину явно пытались убить, но прежде всего, ей нужно было выжить. Лейтенант, кажется, уверился, что, раз он довез ее до больницы живой, дело сделано, но Стейси-то знала, что это не так. Впрочем, случайно поймав взгляд Горацио, она поняла, что и он это знает, просто запрещает себе даже думать о том, что Кристина может не выжить.
Готовясь к срочной операции, Стейси старательно отгоняла от себя чувство, что готовится к экзамену. Чтобы поставить ей оценку, Кристина Грэй должна выжить – а это и будет высшей оценкой в данной ситуации. Тем не менее, пройдя самый сложный этап – вытащив нож, реанимировав пациентку и разобравшись с раной в груди, Стейси накладывала швы в промежности так аккуратно, будто ей вновь предстояло сдавать экзамены и это – ее квалификационная работа.
Лейтенант сидел в холле, настолько погрузившись в свои мысли, что коллеге пришлось тронуть его за руку – иначе он никак не реагировал.
Горацио поднялся, и Стейси вдруг подумала, что для друга он переживает как-то уж слишком сильно, а ведь Кристина замужем…
– Операция прошла успешно, – отогнав непрофессиональные мысли, Стейси протянула ему бумажный пакет. – Ее вещи, нож, – она сделала паузу, – пробы.
Забирая пакет, лейтенант с усилием сглотнул, стиснул зубы, но, видимо, справившись с собой, твердо произнес:
– Док, а теперь все по порядку.
– Удар профессиональный, чистый, – начала Стейси. – Но поставлен на мужчину. Если бы использовался армейский нож, это не имело бы значения, но этот нож короче, в результате до сердца он не дошел. Задето легкое, но нож оставался в ране, что и позволило ей продержаться эти восемь часов.
– Восемь часов? – переспросил Горацио с какой-то странной интонацией.
– Семь-восемь. Не более, – Стейси прищурилась. – Продолжать?
– Да, – кивнул он.
– Горацио… – попыталась запротестовать его коллега.
– Что еще? – не обращая на это внимания, поторопил лейтенант.
– Налицо все признаки изнасилования, – не стала пререкаться Стейси. Тем более, ничего нового она им не откроет. – Вагинальные разрывы, многочисленные ушибы мягких тканей. Образцы спермы – в пакете. Судя по количеству, одним разом он не ограничился.
Горацио снова стиснул зубы. Стейси отвела глаза. Ей тоже было не по себе. Это была не первая жестоко избитая и изнасилованная женщина в ее практике, и тем не менее, в этот раз было особенно жутко. Оперируя, Стейси обычно не думала о том, что все это может случиться и с ней тоже, но в этот раз от подобных мыслей избавиться не удавалось – ведь Кристина была таким же врачом, как и сама Стейси.
– Как она? – спросил Горацио.
– Еще спит после наркоза. Проспит не меньше шести часов, – Стейси нахмурилась. – Вы сильно рисковали, перевозя ее не на скорой, – на лице лейтенанта отразилась упрямая уверенность в собственной правоте, и Стейси мысленно согласилась. Если бы Кристину привезли хоть немного позже… – Конечно, победителей не судят, – добавила она. – Мы поместили ее в отдельную палату, имя в карте не указывали, по всем нашим бумагам она проходит как Джейн Доу. Как вы и просили.
– Алекс, – Горацио передал пакет. – Доставишь его в лабораторию? Я не должен собирать улики по этому делу, – пояснил он, видя ее недоумение. – Как только подъедет полицейский для охраны, я вернусь на место преступления. Собирать улики я не буду, но это дело – мое.
– Тогда жду тебя на вскрытии, – сказала Алекс и направилась к выходу.
– Проводите меня в палату, – попросил лейтенант.
Фандом: CSI:Miami
Категория: цикл "Кристина" (20)
Написано: сентябрь 2010 года - январь 2012 года
Размер: макси
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Горацио/Кристина
Место и время действия: Майами, 2008 - 2011 год, (конец 6 сезона - отдельные моменты 7-8 сезонов).
Жанр: драма, романс, хёрт/комфорт
Предупреждения: UST, насилие/жестокость
Авторские примечания: эта часть представляет собой авторскую трактовку канона, уходящую в AU, а также "изнанку" фиков "Past Infinity или сожаления о несбывшемся", "Взрыв" и "Доказательство любви".
Часть четвертая. Двум смертям не бывать.
Глава 36.
Глава 36.Алекс Вудс знала Горацио не первый год. Точнее, она знала его больше десяти лет: сперва дотошным детективом, уважающим ее работу и прислушивающимся к мнению судмедэксперта, затем начальником криминалистической лаборатории, и, наконец, другом и чуть ли не членом семьи. И это мешало Алекс сказать решительное «нет» сейчас, когда «воскресший» лейтенант сидел в ее гостиной и, поставив домиком брови, ждал ответа. Горацио понимал причины ее ухода, смирился с ним, и Алекс даже в мыслях не держала, что его просьба может оказаться уловкой, попыткой обманом вернуть ее.
Два месяца – вот и все, о чем он просил. Сегодня лаборатория успела потерять аж двух судмедэкспертов: одна погибла на месте преступления, другой оказался агентом антитеррористической службы и ушел сразу, едва операция была завершена. Нового судмедэксперта Горацио пообещали через два месяца, а пока… Алекс понимала, что лаборатория не прекратит работу, если она откажется, но также она понимала, что за два месяца с каким-нибудь стажером в качестве патологоанатома Горацио рискует серьезно подмочить репутацию лаборатории. Объяснять Алекс всю важность ее работы не требовалось. И ведь это коснется не только лейтенанта, это коснется всех ее бывших коллег, а некоторые из них были не только коллегами, но и друзьями.
– Знаешь, ты просто не оставил мне выбора, – сказала Алекс, и Горацио постарался сдержать довольную улыбку, но не сумел, и они рассмеялись вместе.
***
Фрэнк Трипп тоже знал Горацио довольно давно и неплохо его изучил. К тому же, Фрэнк был хорошим детективом, так что от него не укрылось, каким странно напряженным тоном ответил лейтенант на очередной вызов этим утром. Словно он ждал и боялся этого вызова. Более того, Фрэнк мог бы поклясться, что Горацио не записывал адрес, что в этом не было нужды по одной простой причине: этот адрес Кейн знал и, возможно, даже ожидал, что его вызовут именно сюда. Чутье детектива подсказывало: это означает, что Горацио располагает какой-то информацией.
Однако получить эту информацию оказалось не так-то просто. Лейтенант приехал позже всех, и Фрэнк невольно кашлянул, взглянув на его лицо. Ярость и отчаяние, тщательно скрываемые, но вполне очевидные опытному глазу.
– Трупы обнаружила соседка, – начал докладывать Фрэнк, кивая на молодую женщину, которая все еще стояла в стороне, зажимая рукой рот, будто не позволяя вырваться наружу отчаянному крику, с расширенными от ужаса глазами, заплаканным лицом и неподвижным взглядом.
– Все так плохо? – видя состояние девушки, поинтересовался Горацио, останавливаясь перед дверью.
– Не сказал бы, – пожал плечами Трипп. – Она была с ними в хороших отношениях, пришла, как обычно, посидеть с ребенком, – продолжил он, открывая дверь и пропуская Горацио.
– С ребенком, – задумчиво повторил тот, не двигаясь с места и опустив глаза.
Фрэнк прищурился, сопоставляя факты. Ярость и отчаяние – как если погиб кто-то близкий. Он глянул в свой блокнот. Семья Грэй: Пол, Кристина и малышка Вирджиния. Доктор Кристина Грэй! Как же он сразу не вспомнил? Та самая, которая лечила Горацио после ранения, и которая приходила в участок узнать, все ли с ним в порядке…
Вспомнив еще об одной детали, Фрэнк шумно втянул воздух и покосился на ушедшего в свои мысли Кейна. Рыжие волосы маленькой Вирджинии. Тренированная память Фрэнка выдала недостающий кусочек мозаики: имя загадочной заложницы-врача, с которой Горацио провел несколько дней взаперти четыре года назад, тоже было Кристина. Картинка вырисовывалась …неоднозначная. Ясно было пока одно: не следовало бы лейтенанту заниматься этим делом. Но, прежде чем Фрэнк успел что-либо сказать, Горацио очнулся от своих раздумий и вошел в дом.
– Один удар, прямо в сердце, – подняла голову Алекс, заслышав их шаги. – Чистая работа.
– Открыл дверь убийце, – проговорил Горацио, оглядывая тело мужчины.
На лице Пола Грэя застыло слабое удивление.
– И даже не успел вскрикнуть, – продолжила Алекс.
– Время смерти? – Горацио огляделся.
Внимательно наблюдавший за ним Фрэнк пришел в еще большее недоумение: он мог поставить свою голову против пивной бутылки на то, что Горацио никогда здесь не бывал. Что же получается, она родила от него дочь …и все? Кстати, неплохо бы узнать, где она сама. И не от нее ли Горацио узнал о произошедшем?
– Двенадцать – четырнадцать часов назад. Точнее скажу после вскрытия, – Алекс тоже почувствовала неладное и внимательно вглядывалась в лицо Кейна. – Ты в порядке? – спросила она, поднимаясь с колен.
– Второе тело? – не отреагировал на вопрос Горацио.
– Девочка в соседней комнате, – не отрывая встревоженного взгляда от его лица, головой указала направление Алекс. – Ты их знал?
– Девочка? – резко переспросил Горацио. Опустил голову, его взгляд лихорадочно метался, пальцы барабанили по удостоверению. – Дом осмотрели?
– Да, больше никого нет, следы борьбы в той комнате, где ребенок и еще в одной, – Фрэнк кивнул на коридор и выжидательно уставился на Кейна.
Происходило что-то непонятное. Судя по последним фразам, Горацио ожидал увидеть тело своей… ну, увидеть тело женщины. Откуда тогда он узнал?
– Идем, – кивнул Горацио.
Алекс пожала плечами, выразительно взглянула на Триппа и направилась к комнате, в которой находилось тело девочки. Фрэнк, вздохнув, вышел. От Кейна сейчас ничего не добьешься – это он понимал прекрасно. Оставалось лишь ждать, когда профессионализм возьмет верх над эмоциями.
***
Нельзя сказать, что Горацио забыл про Кристину за это время. Напротив – она столь прочно обосновалась в его снах, что порой он испытывал острейшее разочарование, открыв глаза и обнаружив, что это снова был лишь сон. Плана как такового у него не было, была только твердая убежденность: стоит поколебать уверенность Кристины в ее диагнозе, позволить ей увидеть его в качестве реальной альтернативы для создания семьи – и все может измениться. Как это сделать, не нарушая ее запрета и не влезая в ее жизнь и ее семью, Горацио пока не придумал – банально не хватало времени. Год выдался немыслимо богатым на неожиданные происшествия. И почему Горацио решил, что эта полоса закончилась?
Уведомления он так и не увидел – с утра сразу отправился на вызов. О побеге Кристофера Менга ему сообщил Рик Стетлер. Горацио почувствовал, как желудок превратился в ледяной тяжелый комок, вызывая желание согнуться пополам, затем ледяные щупальца выстрелили в сторону сердца: Кристину никто не предупредит! Она не проходила по тому делу, никто вообще не знает, что она как-то с ним связана. Больше всего на свете Горацио сейчас жалел, что у него нет номера ее телефона.
Звонок раздался, едва Горацио отъехал от лаборатории. Двойное убийство, адрес…
Съехав на обочину, Горацио швырнул телефон к ветровому стеклу, несколько раз ударил по рулю, пытаясь сдержать рвущиеся из горла звуки. Ему казалось, вокруг взметнулись призрачные стены, а наверху с душераздирающим скрежетом задвинулась крышка люка, навеки запирая его в личном аду, из которого теперь уже некому его вытащить – Кристины нет больше.
Горацио сжал руль так, что побелели костяшки. В принципе, он не просто может – он обязан заявить самоотвод. Но вместо этого он упрямо сжал губы и запустил мотор, выруливая на трассу.
***
В распоряжении Алекс Вудс было куда меньше информации, чем у Фрэнка Триппа. Она ничего не знала о визите Кристины в участок, да и историю с захватом не помнила в деталях. Для нее Кристина Грэй была лишь врачом, два года назад спасшим Горацио жизнь после пулевого ранения. Пола Алекс с ней не связала, а рыженькую Джинни попросту еще не видела.
Тем не менее, в наблюдательности Алекс отказать было нельзя, а лицо Горацио на глазах становилось того сероватого оттенка, который обычно свидетельствует о неподдельном и непоправимом горе от потери очень близкого человека. И это ей совсем не нравилось.
– Алекс, – внезапно остановился Горацио на пороге комнаты. – Это что?
– Похоже на капли крови, – Алекс присела на корточки и осторожно тронула каплю пальцем. На перчатке не осталось следов. – Засохшая.
– Гравитационные капли, – быстро проговорил Горацио, вглядываясь в покрытие коридора. – Ведут к той комнате, – он указал направление. – Вот еще одна. Далеко друг от друга. Слабое кровотечение, либо человек бежал, – его голос сел, фразы стали отрывистыми.
Они прошли по кровавому следу к дальней комнате. На пороге остановились, оглядывая разгром. Опрокинутый торшер, смятое покрывало рядом с диваном, перевернутое кресло, сорванная с окна занавеска. Алекс прищурилась – мужчина был убит сразу, а такой беспорядок мог остаться только от борьбы двух взрослых. Еще одно тело? Стоило лишь подумать об этом, как в глаза сама собой бросилась чуть выглядывающая из-под занавески ступня.
– Горацио, – взволнованно сказала Алекс. – Гляди!
Горацио откинул занавеску, резко, с присвистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы и тяжело опустился на колено, почти рухнул вниз. Профессиональным взглядом судмедэксперта Алекс сразу выхватила и гематому на подбородке, и следы удушения на горле, и потеки на внутренней стороне бедер. И нож, воткнутый снизу под грудью тем же самым профессиональным безжалостным ударом. Определенно, обе жертвы были убиты одним и тем же человеком, за это Алекс могла ручаться даже без вскрытия.
– Прямо в сердце, – тихо сказала Алекс, пытаясь вывести Горацио из транса.
Он кивнул.
– Я начну осмотр? – так же тихо спросила Алекс. Горацио поднял на нее глаза, пытаясь улыбнуться – судмедэксперт спрашивает у криминалиста разрешения начать осмотр.
Не вышло.
– Хорошо, – с усилием проговорил он.
– Перекрывающиеся следы удушения на горле, – заговорила Алекс. – Он душил ее, отпускал и снова душил.
– Лил воду на голову, чтобы пришла в себя, – глухо добавил Горацио.
Алекс передернулась. Горацио достаточно взглянуть на место преступления, чтобы воссоздать картину. И сейчас перед его внутренним взором проходят жуткие сцены. А ведь эта женщина – не просто лечивший его врач. Алекс видела, как Горацио смотрел на Рэчел, лежащую на ее столе, видела, как он выглядел после смерти Марисоль. Смерть Кристины Грэй была для него …чем-то большим, чем смерть жены? Как такое возможно?
– Бедная девочка, ей столько досталось, – пробормотала Алекс. Пулевые отметины на теле Кристины, казалось, не были новостью для Горацио. Алекс внимательно взглянула ему в лицо. Эта женщина была замужем. Если у Горацио были с ней какие-то отношения, то это очень сильно расходилось с тем представлением о нем, что сложилось у Алекс за эти годы.
– В тот раз она выжила… – глухо сказал Горацио, касаясь отметины под ключицей.
Тело женщины дернулось от этого прикосновения, как от удара электрическим током.
– Что это, судорога? – разом охрипнув, спросил Горацио.
Алекс, нахмурившись, прижала пальцы к горлу Кристины.
– О Боже… – пробормотала она, почувствовав слабые редкие толчки. Это было невозможно! Хотя… Если нож не дошел до сердца и оставался в ране…
– Алекс, – схватил ее за руку Горацио, резко переменившись в лице. – Алекс, носилки и мешок для трупов, – тихо, отчетливо проговорил он, удерживая Алекс за руку и пристально глядя в глаза.
– Горацио… – замотала головой Алекс. Только специальный фургон и парамедики – она не возьмет на себя такую ответственность.
– Алекс, это ее единственный шанс, – в голосе Горацио проскользнули умоляющие нотки. – Я беру всю ответственность на себя.
Проблема была в том, что парамедики давно уехали, констатировав смерть тех, кого нашли, а счет шел на минуты, возможно, на секунды.
– Не трогай нож, – предупредила Алекс.
– Я понимаю, – кивнул Горацио. – Спасибо.
Не показывать спешки было трудно, но Алекс справилась. Несколько раз они уже делали подобное, когда была опасность, что преступник попытается добить выжившую жертву, но всегда рядом были парамедики, а главное – это делалось под контролем Горацио. А сейчас… Сейчас Алекс не могла бы поручиться, что он сам себя контролирует.
– Кристина Грэй умерла, – жестко сказал Горацио, едва Алекс показалась в дверях.
В первый момент она подумала, что все кончено, они опоздали, но потом поняла – Горацио попросту инструктирует Келли. Фотоаппарат и пакеты для улик, халат, запахнутый вокруг по-прежнему торчащего из раны ножа – это свидетельствовало о том, что какие-то остатки самоконтроля Горацио сохранил.
Алекс сделала Кристине укол – противошоковое, кардиостимулятор – и пожалела, что у нее нет успокоительного. Горацио не помешало бы сейчас. Сделав примитивный бандаж, удерживающий нож в ране, Алекс расстелила на каталке мешок и кивнула Горацио. Это, пожалуй, был самый рискованный момент. Горацио закусил губу, пытаясь переместить Кристину как можно плавнее. Все трое выдохнули лишь тогда, когда Алекс вновь прижала пальцы к ее горлу и кивнула.
– А если преступник наблюдает за домом? – сдвинув брови, спросила Келли, когда Горацио с Алекс повезли каталку с неплотно застегнутым мешком к выходу.
– Он не удивится, – не останавливаясь, бросил Горацио, заставив Келли приподнять бровь.
«Что ж, в таком случае, преступник будет, похоже, единственным, кто сегодня не удивится», – подумала Келли.
Она сама еще не полностью оправилась от шока. Сперва Горацио нарушил протокол, собирая улики с тела, а затем «тело» оказалось живым. Но главное, Келли не могла забыть нежности, с которой Горацио разгибал пальцы Кристины, чтобы взять образцы из-под ногтей. А его тон, когда в ответ на слабый вздох он положил руку Кристине на лоб и сказал: «Держись, я с тобой»? Конечно, Горацио всегда ласково разговаривает с потерпевшими, но это…
Сам Горацио был совершенно равнодушен к тому, что могут подумать и о чем могут догадаться окружающие. Он не видел смысла что-либо скрывать, когда думал, что Кристина мертва. А теперь ему и вовсе было не до того. Представляя себе, что Кристине пришлось пережить в последние часы перед смертью, Горацио слабо, но все же утешался мыслью, что теперь ей уже не больно, что она отмучилась. А когда выяснилось, что она жива, сердце то и дело стискивало при мысли, как ей сейчас больно. И Горацио не мог думать ни о чем, кроме – как быстрее добраться до больницы… Впрочем, нет, кое о чем он все-таки думал, поэтому и велел Алекс ехать в другую больницу, не туда, где Кристина работала. Это означало лишние пять минут езды, и Горацио, не обращая внимания на взгляды в зеркало заднего вида, опустился на колено, осторожно обнимая Кристину – одной рукой, так, чтобы не потревожить нож.
– Держись. Останься со мной. Держись. Останься со мной, – уткнувшись губами ей в висок, повторял он. Голос хрипел и пропадал, и тогда Горацио целовал измазанную в крови щеку, висок, краешек губ, уголок глаза…
***
Доктор Стейси Витмор знала обоих: и лейтенанта Горацио Кейна, и доктора Кристину Грэй. Лейтенант неоднократно бывал в этой больнице по работе, семинары, проводимые доктором Грэй, Стейси посещала с огромным удовольствием, а ее доклады знала чуть ли не наизусть – хоть Кристина и была на несколько лет младше, опыт, талант и умение объяснять все в доступной форме делали ее работы полезными и востребованными.
В этот день Стейси с трудом узнала их: слишком диким был взгляд лейтенанта, а маленькое женское тело, почему-то лежащее в расстегнутом мешке для трупов, было слишком сложно сопоставить с приветливой и спокойной Кристиной Грэй.
Стейси лишь краем уха слушала то, что говорил лейтенант: отдельная палата, охрана, Джейн Доу, – уже продумывая план предстоящей операции. В предлагаемых Горацио мерах не было ничего странного – Кристину явно пытались убить, но прежде всего, ей нужно было выжить. Лейтенант, кажется, уверился, что, раз он довез ее до больницы живой, дело сделано, но Стейси-то знала, что это не так. Впрочем, случайно поймав взгляд Горацио, она поняла, что и он это знает, просто запрещает себе даже думать о том, что Кристина может не выжить.
Готовясь к срочной операции, Стейси старательно отгоняла от себя чувство, что готовится к экзамену. Чтобы поставить ей оценку, Кристина Грэй должна выжить – а это и будет высшей оценкой в данной ситуации. Тем не менее, пройдя самый сложный этап – вытащив нож, реанимировав пациентку и разобравшись с раной в груди, Стейси накладывала швы в промежности так аккуратно, будто ей вновь предстояло сдавать экзамены и это – ее квалификационная работа.
Лейтенант сидел в холле, настолько погрузившись в свои мысли, что коллеге пришлось тронуть его за руку – иначе он никак не реагировал.
Горацио поднялся, и Стейси вдруг подумала, что для друга он переживает как-то уж слишком сильно, а ведь Кристина замужем…
– Операция прошла успешно, – отогнав непрофессиональные мысли, Стейси протянула ему бумажный пакет. – Ее вещи, нож, – она сделала паузу, – пробы.
Забирая пакет, лейтенант с усилием сглотнул, стиснул зубы, но, видимо, справившись с собой, твердо произнес:
– Док, а теперь все по порядку.
– Удар профессиональный, чистый, – начала Стейси. – Но поставлен на мужчину. Если бы использовался армейский нож, это не имело бы значения, но этот нож короче, в результате до сердца он не дошел. Задето легкое, но нож оставался в ране, что и позволило ей продержаться эти восемь часов.
– Восемь часов? – переспросил Горацио с какой-то странной интонацией.
– Семь-восемь. Не более, – Стейси прищурилась. – Продолжать?
– Да, – кивнул он.
– Горацио… – попыталась запротестовать его коллега.
– Что еще? – не обращая на это внимания, поторопил лейтенант.
– Налицо все признаки изнасилования, – не стала пререкаться Стейси. Тем более, ничего нового она им не откроет. – Вагинальные разрывы, многочисленные ушибы мягких тканей. Образцы спермы – в пакете. Судя по количеству, одним разом он не ограничился.
Горацио снова стиснул зубы. Стейси отвела глаза. Ей тоже было не по себе. Это была не первая жестоко избитая и изнасилованная женщина в ее практике, и тем не менее, в этот раз было особенно жутко. Оперируя, Стейси обычно не думала о том, что все это может случиться и с ней тоже, но в этот раз от подобных мыслей избавиться не удавалось – ведь Кристина была таким же врачом, как и сама Стейси.
– Как она? – спросил Горацио.
– Еще спит после наркоза. Проспит не меньше шести часов, – Стейси нахмурилась. – Вы сильно рисковали, перевозя ее не на скорой, – на лице лейтенанта отразилась упрямая уверенность в собственной правоте, и Стейси мысленно согласилась. Если бы Кристину привезли хоть немного позже… – Конечно, победителей не судят, – добавила она. – Мы поместили ее в отдельную палату, имя в карте не указывали, по всем нашим бумагам она проходит как Джейн Доу. Как вы и просили.
– Алекс, – Горацио передал пакет. – Доставишь его в лабораторию? Я не должен собирать улики по этому делу, – пояснил он, видя ее недоумение. – Как только подъедет полицейский для охраны, я вернусь на место преступления. Собирать улики я не буду, но это дело – мое.
– Тогда жду тебя на вскрытии, – сказала Алекс и направилась к выходу.
– Проводите меня в палату, – попросил лейтенант.
@темы: "Сто лет одиночества", Келли Дюкейн, Кристина, Алекс Вудс, Фрэнк Трипп, цикл "Кристина", CSI: Miami, "Двум смертям не бывать", Горацио Кейн, драма, романс