Глава 8.
Глава 8.
- Алекс, - Горацио остановился у стола с телом темноволосой женщины небольшого роста. – Что ты скажешь о причине смерти?
Мария Барренс была убита точно таким же ножом, каким Кристофер пытался убить Кристину. Фрэнк был прав, картина была очень похожа, до мелочей. За одним исключением. Кристина осталась жива, а эта женщина умерла.
- Ты имеешь в виду, почему она умерла от такого же удара, после которого удалось выжить Кристине? – уточнила Алекс.
- С виду раны одинаковы, - кивнул Горацио, вопросительно поднимая брови.
- Удар действительно такой же, - подтвердила Алекс. – Та же точка входа, и нож так же не дошел до сердца.
- Вот как? – прищурился Горацио.
- Она умерла еще минут за десять – пятнадцать до этого удара, - пояснила Алекс. – Видишь эти красные точки? – она приподняла веко женщины. – Асфиксия. Убийца нажал слишком сильно и сломал ей гортань.
Горацио перевел взгляд на рентгеновский снимок, затем снова на мертвую женщину.
- Алекс, - задумчиво протянул он. – Алекс, убийца мог не заметить, что она мертва?
- Не думаю, - покачала головой Алекс. – На теле единственное посмертное повреждение – от удара ножом. Труп он не насиловал, значит, остановился практически сразу.
- Ему нужно, чтобы жертва сопротивлялась, - покивал головой Горацио. Его лицо снова превратилось в застывшую маску. – Тем не менее, он нанес удар и оставил нож в теле. Чтобы все выглядело так же. Спасибо, Алекс.
Горацио быстро вышел из морга, сопровождаемый сочувственным взглядом Алекс. Впрочем, подумала она с усмешкой, наверняка Горацио наберет свой домашний номер, едва выйдя за дверь, и вернется в лабораторию уже совершенно спокойным и готовым работать дальше.
***
Кристина села на корточки возле надгробья, провела по нему ладонью, убирая принесенный откуда-то ветром лист. Или здороваясь.
- Привет, - тихонько сказала она. Пробежалась пальцами по выгравированным буквам, будто читая слепым методом имена. «Пол Грэй, Кристина Грэй, Вирджиния Грэй».
Горацио стоял в нескольких шагах за ее спиной, широко расставив ноги и склонив голову. Наверное, он должен был бы чувствовать себя лишним при этом прощании. Но почему-то не испытывал этого чувства. Вообще ему было удивительно спокойно, даже столь привычной тоски и беспомощности, постоянно испытываемой раньше на кладбище, не было сегодня.
- Ты будешь самым красивым ангелочком, мое солнышко, - ласково сказала Кристина. – Тебе пойдет белое платьице и белые крылышки, – она помолчала, обводя пальцем имя девочки, потом свое. - Я не смогу пойти с тобой, Джинни. Не сейчас. Ты уж подожди. Мама любит свою малышку.
Кристина умолкла. Горацио очень хотелось подойти и обнять ее за плечи, но откуда-то он знал, что это неуместно. Не сейчас.
- Пол… - Кристина села прямо на траву, еще немного вялую после того, как снятый дерн уложили обратно на могилу. Села, подобрав под себя ноги, склонив голову к плечу, будто приготовившись к долгой беседе. – Пол, мне жаль, что все так вышло. Я хочу, чтобы ты знал, что ни в чем не виноват. Ты обещал, что я никогда не пожалею о том, что вышла за тебя замуж. Ты был прав. Но теперь…
Кристина снова сделала паузу, и Горацио вдруг ощутил, как у него задрожали руки, потому что понял, что сейчас Кристина будет говорить о нем. Горацио крепко сжал очки, унимая дрожь, - на какое-то мгновение ему захотелось тихо уйти, якобы из деликатности, но на самом деле для того, чтобы не слышать…
- Знаешь, тогда, в Камбодже… - заговорила Кристина, и Горацио удивленно вскинул глаза. Неужели предчувствие его обмануло? – Я все время спрашивала себя: зачем я выжила? Вся моя жизнь, вся моя семья… Я очень старалась выжить, ради них, но когда выжила, я обнаружила, что осталась одна. Целых три года я пыталась понять, зачем? Нет, - внезапно покачала головой Кристина. Ее взгляд устремился куда-то в алеющее закатное небо, над могильной плитой. – Сначала я пыталась понять, «за что» и «почему». Потом уже «зачем». На первые два вопроса я не знаю ответа до сих пор. Да и вообще, вряд ли их кто-то знает. А вот зачем… Я выжила затем, чтобы жить дальше.
Горацио стоял, опустив голову и глядя в землю невидящим взглядом. Предчувствие его не обмануло. Просто Кристина говорила не совсем о нем, а скорее для него. Наверное, поэтому она и не возражала, когда он пошел сюда, а не остался ждать у входа.
- Я не знаю, что будет теперь, - продолжала Кристина. – Но я знаю, что мне следует делать. Я буду жить дальше, Пол.
Кристина сняла обручальное кольцо с пальца, поцеловала и засунула между кусками дерна. Снова пробежалась пальцами по выгравированным в камне именам, легко поднялась на ноги и подошла к Горацио.
Он не сразу смог поднять глаза. Ему было бесконечно, невыразимо радостно и грустно одновременно. Все пережитое им самим казалось таким незначительным по сравнению с тем, что пришлось на долю Кристины. И то, что теперь она снова говорила те слова, что он сам должен был сказать себе давным-давно…
Кристина подошла вплотную и заглянула ему в глаза. Слегка улыбнулась, и Горацио раскрыл объятия, позволяя ей уткнуться ему в грудь лицом. Сколько бы и каких бы ошибок он не совершил в прошлом, он тоже знал, что нужно делать. Жить дальше. И быть благодарным судьбе за такой невиданный подарок. Он крепче сжал объятия, принимая этот дар судьбы, и тут же, упираясь взглядом в могильную плиту, с тоскливой горечью подумал, что если судьба вновь обернется против него… Ведь Кристине это довелось пережить уже дважды.
- Горацио, - тихонько сказала Кристина.
- Да, - рассеянно откликнулся он.
- Пообещай, пожалуйста, - Кристина говорила чуть слышно, по-прежнему прижимаясь щекой к его груди. – Что если меня не станет…
- Кристина… - тоскливо попросил Горацио. Конечно, он понимал, что такое вполне возможно, но думать об этом не хотел.
- … ты попробуешь еще раз, - продолжила Кристина. – Потом еще и еще, если потребуется. До тех пор, пока тот, кто распоряжается нашими судьбами, не махнет рукой и не позволит тебе быть счастливым.
Горацио стиснул зубы и закрыл глаза, прижимая к себе Кристину и вдыхая запах ее волос.
- Хорошо, - сказал он после долгой паузы.
Кристина подняла лицо, заглядывая ему в глаза, и улыбнулась.
- Тогда поехали домой? – ласково спросила она.
***
- Итак, что у нас есть? – ставя руки на пояс и становясь вполоборота, так, чтобы видеть снимки и на столе и экране одновременно, спросил Горацио.
- Полное совпадение всех деталей почерка Кристофера Менга, - окинув взглядом снимки, подвел итог Эрик. – Мария Барренс, темноволосая женщина небольшого роста, 36 лет, волосы обрезаны, кляп во рту из трусиков жертвы, руки связаны поясом от домашнего халата, изнасилована и убита, ДНК совпадает с образцами Менга.
- Ее собака, ирландский сеттер, - Райан кивнул на снимок и быстро взглянул на Кейна. Но говорить ничего не стал, рыжий цвет шерсти собаки мог быть обычным совпадением. – Убита раньше, чем хозяйка. На теле собаки насчитали 29 ножевых порезов, затем псу перерезали горло.
- Резал собаку, пока она могла визжать, затем убил на глазах у хозяйки, - кивнул Горацио. – Похоже.
- Нож идентичен тому, которым были убиты Пол и Вирджиния Грэй и ранена Кристина Грэй, - продолжила Келли. – И так же оставлен в теле жертвы.
- Однако жертва умерла до того, нож воткнули уже в мертвое тело, - сощурился Горацио.
Криминалисты переглянулись, не понимая, почему Горацио уделяет столько внимания этому факту.
- Если бы не было этого удара ножом, - склонив голову к плечу и внимательно вглядываясь в разложенные и развешанные снимки, задумчиво проговорил Горацио. – Могли бы мы усомниться, что это дело рук одного и того же человека?
Райан сложил руки на груди, исподлобья оглядывая снимки и ероша бровь большим пальцем, Келли чуть склонила голову набок, Эрик приоткрыл рот, опираясь ладонями о край стола и напряженно вглядываясь в фотографии.
- Нет, - наконец вынесла вердикт Келли. – Ты прав. Это излишне демонстративный жест.
- Тогда встает вопрос, - Горацио забарабанил пальцами по удостоверению. – Зачем он это сделал?
- Эйч, он сумасшедший садист, - пожал плечами Эрик. – Ты уверен, что в его поступках присутствует доступная пониманию логика?
- Это может быть извращенная логика с нашей точки зрения, - возразил Райан. – Но мы должны понимать, зачем он это делает. Чего ждать дальше.
- Непонятно, почему он вообще отступил от своей цели, - неуверенно проговорила Келли. – Мы проверяли тщательно, Мария Барренс никак не пересекалась ни с Кристофером Менгом, ни с Горацио, ни с Кристиной…
- Значит, мы должны найти мотив, - быстро подняв и опустив брови, подвел итог Кейн.
***
- Он тебя дразнит, - сказала Кристина, прижимаясь к боку Горацио и укладывая голову ему на плечо, едва он выключил телевизор. – Выманивает, злит.
Горацио прищурился, пытаясь сообразить, что могла понять Кристина из этого выпуска новостей, и вспомнить все, что он говорил ей сам. Как она могла угадать так точно?
- Я разговаривала с Келли, - не стала мучить его Кристина.
- С Келли? – переспросил Горацио, пытаясь заглянуть ей в лицо. – Так вы общаетесь?
- Они с Алекс приходили ко мне в больницу, - улыбнулась Кристина, приподнимаясь и разворачиваясь. Теперь она сидела рядом с Горацио, подобрав под себя ноги и поглаживая обеими руками кисть его руки. – Сказали, что по работе, ну и узнать, как я себя чувствую, но, мне кажется, - она склонила голову к плечу, – они просто хотели посмотреть, над кем ты так трясешься.
Горацио усмехнулся, разворачивая руку ладонью к себе и ловя Кристинины пальцы. Заводить друзей Кристина умела. Разговаривать так, чтобы человек рассказывал то, чего никому никогда не рассказывал и не собирался – тоже.
- Почему он не нападает на меня? – заинтересованно спросил он. Если кто и мог просчитать непредсказуемую логику Менга, так это Кристина, так что в конечном итоге даже лучше, что она в курсе дела. – Разве не лучше напасть, пока противник ничего не подозревает?
- Это азиатская тактика, - чуть сдвинула брови Кристина. – Если напасть неожиданно, все равно есть риск, что противник окажется готов к нападению. Сейчас его цель – измотать тебя, заставить потерять голову от ярости и жажды мести, - ее глаза потемнели от воспоминаний. – Потеряв голову, человек бежит за врагом, не глядя под ноги, отрываясь от своих. И ему повезет, если он просто наступит на мину и быстро умрет. Хуже, если он попадет в плен, где его заставят умирать в яме, долго и мучительно.
- Ты попадала в такую яму? – осторожно спросил Горацио.
- Не я, - качнула головой Кристина. Слабо улыбнулась. – Питер. А я пришла за ним, - она пожала плечами, будто удивляясь собственной смелости. – Тогда мы и познакомились с Кристофером, - Кристина быстро взглянула на Горацио и вновь опустила взгляд, поглаживая его ладонь и пальцы. – Питер был очень плох, идти сам не мог. Я помогла выбраться еще нескольким пленным, а они помогли донести Питера. Среди них был и Кристофер, ему было всего 24 года. Он отделался парой синяков и ссадин, его захватили накануне, но был ужасно напуган.
Кристина умолкла, и Горацио потянул ее на себя, видя, как ее взгляд блуждает в пустоте. Кристина снова легла рядом, прижавшись к его плечу. Если бы не она, Кристофер был бы уже на полпути к цели. Горацио хорошо помнил свое состояние у дома Аннабель. Ему невероятно повезло, что Кристина выжила. Он вспомнил небольшой медальон с двумя прядками волос – темной и рыжей. Могло остаться лишь это. Возможно, Кристина захочет оставить этот медальон себе, когда закончится это дело. Ведь она любила Вирджинию, как и ту, первую Вирджинию, погибшую в Камбодже. Мысли Горацио перескочили на разговор с Эми и слова Кристины. О хорошем человеке, который очень помог.
- А почему ты сказала Эми, что я очень тебе помог? – спросил он, поглаживая ее по плечу.
- А разве нет? – зарываясь носом в его рубашку, усмешливо переспросила Кристина.
- Нет, - сделал покаянную гримасу Горацио. – Ты мне помогала, а я…
- Горацио, - Кристина развернулась, заглядывая ему в лицо. Это прозвучало с легким упреком, мол, прекрати дурачиться, но, заглянув ему в глаза, Кристина смягчилась и улыбнулась. – Ты правда не понял? – она спрятала лицо на мгновенье, в ее глазах появились хорошо знакомые Горацио лукавые огоньки, когда она снова заговорила. – Конечно, помог, - серьезно сказала Кристина, отводя прядь волос с его лба. – Я не понимала, зачем жить дальше, если все, кого я любила, умерли. Я смотрела на других мужчин и понимала, что никого не полюблю так, как любила мужа. Потом появился ты… - Кристина снова провела рукой по его волосам, ласково улыбнулась. – И оказалось, что я просто смотрела не на тех. Что я не разучилась любить…
Горацио смотрел в ее карие глаза и поражался, как просто она все это говорит. Он так не умел.
- Но ты же говорила… - напомнил он.
- Да, говорила, - кивнула Кристина. – Я не имела права пользоваться твоим состоянием. Для этого и существует врачебная этика. Ты должен был вернуться к Элине, и сделать выбор снова.
- Я… - поморщился Горацио. Кристина решила, что он сделал тогда выбор, а он просто-напросто все забыл.
- Ты сделал его сейчас, - перебила его самобичевание Кристина. – И теперь было бы очень неплохо, если бы ты мог сказать, что уже поговорил с Элиной об этом.
Горацио резко сел, и Кристина мгновенно убрала руки. Он отвернулся и спрятал глаза. Кристина права, чем скорее он это сделает, тем лучше. После похорон Горацио был слишком измотан, чтобы заводить подобный разговор, а потом… Потом он просто забыл.
- Ты чувствуешь себя… предателем? – тихо спросила из-за спины Кристина.
- Да, - оборачиваясь к ней, сознался Горацио.
- Из-за того, что дал ей надежду? – склонила голову набок Кристина.
- Да, - тоскливо ставя домиком брови, подтвердил Горацио. – Я был уверен… Я думал…
- Я тоже была уверена, что ты ее любишь, - чуть пожала плечом Кристина. – Несмотря на все твои заявления о том, что вы «просто семья».
Горацио хотел было сказать, что он не говорил ей такого, но потом подумал, что по сути Кристина права. К чему прикидываться перед ней? Он виноват. Он ошибся. Теперь Горацио видел разницу в своих чувствах по отношению к ним. Он любит лишь одну.
- Но я не понимаю, почему ты решил, что если ты не любишь теперь, значит, ты предатель и обманщик, и не любил никогда, - добавила Кристина, обнимая колени и прижимаясь к ним щекой.
- Разве так бывает? – потерянно спросил Горацио. Любовь – одна, на всю жизнь…
- Я думаю, любовь живая, - медленно, словно размышляя вслух, заговорила Кристина. – Она растет из уважения и взаимопонимания, заботы и нежности. Всё это часто принимают за любовь, даже чаще, чем страсть. Но это лишь начало любви. Или конец, если ей не позволили случиться.
Горацио вздрогнул, глядя прямо в глаза Кристине.
- Не решай за нее, - накрывая ладонью его ладонь, мягко сказала Кристина. – Это самое обидное, что ты можешь сделать.
- Придется многое объяснять, - Горацио снова лег, заложив руки за голову. Он ведь и Элине сказал, что Кристина умерла. Теперь придется признаться, что это не так. Что он солгал. Но лучше уж он сам это скажет.
- Да, это непросто, - согласилась Кристина. – Тебя никто не заставляет исповедаться, - улыбнулась она, водя ладонью по его груди. – Но некоторые вещи, особенно важные вещи, нужно говорить вслух.
Горацио улыбнулся, вспоминая, как трудно ему давались первые разговоры с Кристиной. И ведь отчасти причиной этому была именно Элина. Как она воспримет его признание? Этого он не мог понять, как ни старался. Но он должен был отпустить Элину. Позволить ей начать строить свою жизнь. Пусть он никогда ей этого и не запрещал, но все же…
- Я хотела тебя спросить, - самым легкомысленным тоном, заставившим Горацио моментально насторожиться, сказала Кристина. – Возможно ли сделать к моим новым документам соответствующий диплом, - Горацио вслед за ней взглянул на новенькие удостоверение личности и кредитную карточку на имя Мелани Кром, принесенные им сегодня. – Или мне пока придется поработать санитаркой? – спокойно закончила Кристина.
Горацио ошарашенно замотал головой, широко открывая глаза и выставив ладонь перед собой.
- Стоп-стоп, какая работа, ты о чем? – он думал, что Кристина вернется в свою больницу, когда все закончится, и надобность скрывать свое имя пропадет.
- Горацио, знаешь, многие люди считают, что работа – это способ зарабатывать на жизнь, а семья – это сама жизнь, - Кристина сделала паузу, позволяя ему осмыслить услышанное. – Ты не из их числа, - она ласково погладила его по плечу. Горацио кивнул и пожал плечами, виновато улыбаясь. – Тебе не повезло. Я тоже, - мягко закончила Кристина.
Горацио взглянул на Кристину, поставив домиком брови. Наивно было с его стороны думать, что Кристина будет сидеть дома и ждать. Сколько времени пройдет, прежде чем Кристофера поймают – неизвестно. Сколько бы выдержал он сам? Нужно было сразу об этом подумать.
- И очень даже мне повезло, - пробормотал он, загребая Кристину в объятия.
- Горацио Кейн, ты не отделаешься от меня такой грубой лестью, - старательно пряча улыбку, запротестовала Кристина, упираясь ладонями в его грудь.
- Протест отклоняется, - не ослабляя хватки, казенным голосом парировал Горацио. – Это отнюдь не грубая лесть, а просто попытка быть примерным учеником, - он заглянул Кристине в глаза и мягко продолжил. – Говорить вслух некоторые вещи. Особенно важные.
Кристина ослабила упор, и руки Горацио тоже расслабились, не выпуская ее из объятий. Кристина ласково провела рукой по его щеке, Горацио прикрыл глаза, быстро поворачивая голову и целуя ее в ладонь. Он действительно был ей очень благодарен.
- Мне невероятно повезло, - шепотом повторил Горацио, привлекая к себе Кристину.
Глава 8.- Алекс, - Горацио остановился у стола с телом темноволосой женщины небольшого роста. – Что ты скажешь о причине смерти?
Мария Барренс была убита точно таким же ножом, каким Кристофер пытался убить Кристину. Фрэнк был прав, картина была очень похожа, до мелочей. За одним исключением. Кристина осталась жива, а эта женщина умерла.
- Ты имеешь в виду, почему она умерла от такого же удара, после которого удалось выжить Кристине? – уточнила Алекс.
- С виду раны одинаковы, - кивнул Горацио, вопросительно поднимая брови.
- Удар действительно такой же, - подтвердила Алекс. – Та же точка входа, и нож так же не дошел до сердца.
- Вот как? – прищурился Горацио.
- Она умерла еще минут за десять – пятнадцать до этого удара, - пояснила Алекс. – Видишь эти красные точки? – она приподняла веко женщины. – Асфиксия. Убийца нажал слишком сильно и сломал ей гортань.
Горацио перевел взгляд на рентгеновский снимок, затем снова на мертвую женщину.
- Алекс, - задумчиво протянул он. – Алекс, убийца мог не заметить, что она мертва?
- Не думаю, - покачала головой Алекс. – На теле единственное посмертное повреждение – от удара ножом. Труп он не насиловал, значит, остановился практически сразу.
- Ему нужно, чтобы жертва сопротивлялась, - покивал головой Горацио. Его лицо снова превратилось в застывшую маску. – Тем не менее, он нанес удар и оставил нож в теле. Чтобы все выглядело так же. Спасибо, Алекс.
Горацио быстро вышел из морга, сопровождаемый сочувственным взглядом Алекс. Впрочем, подумала она с усмешкой, наверняка Горацио наберет свой домашний номер, едва выйдя за дверь, и вернется в лабораторию уже совершенно спокойным и готовым работать дальше.
***
Кристина села на корточки возле надгробья, провела по нему ладонью, убирая принесенный откуда-то ветром лист. Или здороваясь.
- Привет, - тихонько сказала она. Пробежалась пальцами по выгравированным буквам, будто читая слепым методом имена. «Пол Грэй, Кристина Грэй, Вирджиния Грэй».
Горацио стоял в нескольких шагах за ее спиной, широко расставив ноги и склонив голову. Наверное, он должен был бы чувствовать себя лишним при этом прощании. Но почему-то не испытывал этого чувства. Вообще ему было удивительно спокойно, даже столь привычной тоски и беспомощности, постоянно испытываемой раньше на кладбище, не было сегодня.
- Ты будешь самым красивым ангелочком, мое солнышко, - ласково сказала Кристина. – Тебе пойдет белое платьице и белые крылышки, – она помолчала, обводя пальцем имя девочки, потом свое. - Я не смогу пойти с тобой, Джинни. Не сейчас. Ты уж подожди. Мама любит свою малышку.
Кристина умолкла. Горацио очень хотелось подойти и обнять ее за плечи, но откуда-то он знал, что это неуместно. Не сейчас.
- Пол… - Кристина села прямо на траву, еще немного вялую после того, как снятый дерн уложили обратно на могилу. Села, подобрав под себя ноги, склонив голову к плечу, будто приготовившись к долгой беседе. – Пол, мне жаль, что все так вышло. Я хочу, чтобы ты знал, что ни в чем не виноват. Ты обещал, что я никогда не пожалею о том, что вышла за тебя замуж. Ты был прав. Но теперь…
Кристина снова сделала паузу, и Горацио вдруг ощутил, как у него задрожали руки, потому что понял, что сейчас Кристина будет говорить о нем. Горацио крепко сжал очки, унимая дрожь, - на какое-то мгновение ему захотелось тихо уйти, якобы из деликатности, но на самом деле для того, чтобы не слышать…
- Знаешь, тогда, в Камбодже… - заговорила Кристина, и Горацио удивленно вскинул глаза. Неужели предчувствие его обмануло? – Я все время спрашивала себя: зачем я выжила? Вся моя жизнь, вся моя семья… Я очень старалась выжить, ради них, но когда выжила, я обнаружила, что осталась одна. Целых три года я пыталась понять, зачем? Нет, - внезапно покачала головой Кристина. Ее взгляд устремился куда-то в алеющее закатное небо, над могильной плитой. – Сначала я пыталась понять, «за что» и «почему». Потом уже «зачем». На первые два вопроса я не знаю ответа до сих пор. Да и вообще, вряд ли их кто-то знает. А вот зачем… Я выжила затем, чтобы жить дальше.
Горацио стоял, опустив голову и глядя в землю невидящим взглядом. Предчувствие его не обмануло. Просто Кристина говорила не совсем о нем, а скорее для него. Наверное, поэтому она и не возражала, когда он пошел сюда, а не остался ждать у входа.
- Я не знаю, что будет теперь, - продолжала Кристина. – Но я знаю, что мне следует делать. Я буду жить дальше, Пол.
Кристина сняла обручальное кольцо с пальца, поцеловала и засунула между кусками дерна. Снова пробежалась пальцами по выгравированным в камне именам, легко поднялась на ноги и подошла к Горацио.
Он не сразу смог поднять глаза. Ему было бесконечно, невыразимо радостно и грустно одновременно. Все пережитое им самим казалось таким незначительным по сравнению с тем, что пришлось на долю Кристины. И то, что теперь она снова говорила те слова, что он сам должен был сказать себе давным-давно…
Кристина подошла вплотную и заглянула ему в глаза. Слегка улыбнулась, и Горацио раскрыл объятия, позволяя ей уткнуться ему в грудь лицом. Сколько бы и каких бы ошибок он не совершил в прошлом, он тоже знал, что нужно делать. Жить дальше. И быть благодарным судьбе за такой невиданный подарок. Он крепче сжал объятия, принимая этот дар судьбы, и тут же, упираясь взглядом в могильную плиту, с тоскливой горечью подумал, что если судьба вновь обернется против него… Ведь Кристине это довелось пережить уже дважды.
- Горацио, - тихонько сказала Кристина.
- Да, - рассеянно откликнулся он.
- Пообещай, пожалуйста, - Кристина говорила чуть слышно, по-прежнему прижимаясь щекой к его груди. – Что если меня не станет…
- Кристина… - тоскливо попросил Горацио. Конечно, он понимал, что такое вполне возможно, но думать об этом не хотел.
- … ты попробуешь еще раз, - продолжила Кристина. – Потом еще и еще, если потребуется. До тех пор, пока тот, кто распоряжается нашими судьбами, не махнет рукой и не позволит тебе быть счастливым.
Горацио стиснул зубы и закрыл глаза, прижимая к себе Кристину и вдыхая запах ее волос.
- Хорошо, - сказал он после долгой паузы.
Кристина подняла лицо, заглядывая ему в глаза, и улыбнулась.
- Тогда поехали домой? – ласково спросила она.
***
- Итак, что у нас есть? – ставя руки на пояс и становясь вполоборота, так, чтобы видеть снимки и на столе и экране одновременно, спросил Горацио.
- Полное совпадение всех деталей почерка Кристофера Менга, - окинув взглядом снимки, подвел итог Эрик. – Мария Барренс, темноволосая женщина небольшого роста, 36 лет, волосы обрезаны, кляп во рту из трусиков жертвы, руки связаны поясом от домашнего халата, изнасилована и убита, ДНК совпадает с образцами Менга.
- Ее собака, ирландский сеттер, - Райан кивнул на снимок и быстро взглянул на Кейна. Но говорить ничего не стал, рыжий цвет шерсти собаки мог быть обычным совпадением. – Убита раньше, чем хозяйка. На теле собаки насчитали 29 ножевых порезов, затем псу перерезали горло.
- Резал собаку, пока она могла визжать, затем убил на глазах у хозяйки, - кивнул Горацио. – Похоже.
- Нож идентичен тому, которым были убиты Пол и Вирджиния Грэй и ранена Кристина Грэй, - продолжила Келли. – И так же оставлен в теле жертвы.
- Однако жертва умерла до того, нож воткнули уже в мертвое тело, - сощурился Горацио.
Криминалисты переглянулись, не понимая, почему Горацио уделяет столько внимания этому факту.
- Если бы не было этого удара ножом, - склонив голову к плечу и внимательно вглядываясь в разложенные и развешанные снимки, задумчиво проговорил Горацио. – Могли бы мы усомниться, что это дело рук одного и того же человека?
Райан сложил руки на груди, исподлобья оглядывая снимки и ероша бровь большим пальцем, Келли чуть склонила голову набок, Эрик приоткрыл рот, опираясь ладонями о край стола и напряженно вглядываясь в фотографии.
- Нет, - наконец вынесла вердикт Келли. – Ты прав. Это излишне демонстративный жест.
- Тогда встает вопрос, - Горацио забарабанил пальцами по удостоверению. – Зачем он это сделал?
- Эйч, он сумасшедший садист, - пожал плечами Эрик. – Ты уверен, что в его поступках присутствует доступная пониманию логика?
- Это может быть извращенная логика с нашей точки зрения, - возразил Райан. – Но мы должны понимать, зачем он это делает. Чего ждать дальше.
- Непонятно, почему он вообще отступил от своей цели, - неуверенно проговорила Келли. – Мы проверяли тщательно, Мария Барренс никак не пересекалась ни с Кристофером Менгом, ни с Горацио, ни с Кристиной…
- Значит, мы должны найти мотив, - быстро подняв и опустив брови, подвел итог Кейн.
***
- Он тебя дразнит, - сказала Кристина, прижимаясь к боку Горацио и укладывая голову ему на плечо, едва он выключил телевизор. – Выманивает, злит.
Горацио прищурился, пытаясь сообразить, что могла понять Кристина из этого выпуска новостей, и вспомнить все, что он говорил ей сам. Как она могла угадать так точно?
- Я разговаривала с Келли, - не стала мучить его Кристина.
- С Келли? – переспросил Горацио, пытаясь заглянуть ей в лицо. – Так вы общаетесь?
- Они с Алекс приходили ко мне в больницу, - улыбнулась Кристина, приподнимаясь и разворачиваясь. Теперь она сидела рядом с Горацио, подобрав под себя ноги и поглаживая обеими руками кисть его руки. – Сказали, что по работе, ну и узнать, как я себя чувствую, но, мне кажется, - она склонила голову к плечу, – они просто хотели посмотреть, над кем ты так трясешься.
Горацио усмехнулся, разворачивая руку ладонью к себе и ловя Кристинины пальцы. Заводить друзей Кристина умела. Разговаривать так, чтобы человек рассказывал то, чего никому никогда не рассказывал и не собирался – тоже.
- Почему он не нападает на меня? – заинтересованно спросил он. Если кто и мог просчитать непредсказуемую логику Менга, так это Кристина, так что в конечном итоге даже лучше, что она в курсе дела. – Разве не лучше напасть, пока противник ничего не подозревает?
- Это азиатская тактика, - чуть сдвинула брови Кристина. – Если напасть неожиданно, все равно есть риск, что противник окажется готов к нападению. Сейчас его цель – измотать тебя, заставить потерять голову от ярости и жажды мести, - ее глаза потемнели от воспоминаний. – Потеряв голову, человек бежит за врагом, не глядя под ноги, отрываясь от своих. И ему повезет, если он просто наступит на мину и быстро умрет. Хуже, если он попадет в плен, где его заставят умирать в яме, долго и мучительно.
- Ты попадала в такую яму? – осторожно спросил Горацио.
- Не я, - качнула головой Кристина. Слабо улыбнулась. – Питер. А я пришла за ним, - она пожала плечами, будто удивляясь собственной смелости. – Тогда мы и познакомились с Кристофером, - Кристина быстро взглянула на Горацио и вновь опустила взгляд, поглаживая его ладонь и пальцы. – Питер был очень плох, идти сам не мог. Я помогла выбраться еще нескольким пленным, а они помогли донести Питера. Среди них был и Кристофер, ему было всего 24 года. Он отделался парой синяков и ссадин, его захватили накануне, но был ужасно напуган.
Кристина умолкла, и Горацио потянул ее на себя, видя, как ее взгляд блуждает в пустоте. Кристина снова легла рядом, прижавшись к его плечу. Если бы не она, Кристофер был бы уже на полпути к цели. Горацио хорошо помнил свое состояние у дома Аннабель. Ему невероятно повезло, что Кристина выжила. Он вспомнил небольшой медальон с двумя прядками волос – темной и рыжей. Могло остаться лишь это. Возможно, Кристина захочет оставить этот медальон себе, когда закончится это дело. Ведь она любила Вирджинию, как и ту, первую Вирджинию, погибшую в Камбодже. Мысли Горацио перескочили на разговор с Эми и слова Кристины. О хорошем человеке, который очень помог.
- А почему ты сказала Эми, что я очень тебе помог? – спросил он, поглаживая ее по плечу.
- А разве нет? – зарываясь носом в его рубашку, усмешливо переспросила Кристина.
- Нет, - сделал покаянную гримасу Горацио. – Ты мне помогала, а я…
- Горацио, - Кристина развернулась, заглядывая ему в лицо. Это прозвучало с легким упреком, мол, прекрати дурачиться, но, заглянув ему в глаза, Кристина смягчилась и улыбнулась. – Ты правда не понял? – она спрятала лицо на мгновенье, в ее глазах появились хорошо знакомые Горацио лукавые огоньки, когда она снова заговорила. – Конечно, помог, - серьезно сказала Кристина, отводя прядь волос с его лба. – Я не понимала, зачем жить дальше, если все, кого я любила, умерли. Я смотрела на других мужчин и понимала, что никого не полюблю так, как любила мужа. Потом появился ты… - Кристина снова провела рукой по его волосам, ласково улыбнулась. – И оказалось, что я просто смотрела не на тех. Что я не разучилась любить…
Горацио смотрел в ее карие глаза и поражался, как просто она все это говорит. Он так не умел.
- Но ты же говорила… - напомнил он.
- Да, говорила, - кивнула Кристина. – Я не имела права пользоваться твоим состоянием. Для этого и существует врачебная этика. Ты должен был вернуться к Элине, и сделать выбор снова.
- Я… - поморщился Горацио. Кристина решила, что он сделал тогда выбор, а он просто-напросто все забыл.
- Ты сделал его сейчас, - перебила его самобичевание Кристина. – И теперь было бы очень неплохо, если бы ты мог сказать, что уже поговорил с Элиной об этом.
Горацио резко сел, и Кристина мгновенно убрала руки. Он отвернулся и спрятал глаза. Кристина права, чем скорее он это сделает, тем лучше. После похорон Горацио был слишком измотан, чтобы заводить подобный разговор, а потом… Потом он просто забыл.
- Ты чувствуешь себя… предателем? – тихо спросила из-за спины Кристина.
- Да, - оборачиваясь к ней, сознался Горацио.
- Из-за того, что дал ей надежду? – склонила голову набок Кристина.
- Да, - тоскливо ставя домиком брови, подтвердил Горацио. – Я был уверен… Я думал…
- Я тоже была уверена, что ты ее любишь, - чуть пожала плечом Кристина. – Несмотря на все твои заявления о том, что вы «просто семья».
Горацио хотел было сказать, что он не говорил ей такого, но потом подумал, что по сути Кристина права. К чему прикидываться перед ней? Он виноват. Он ошибся. Теперь Горацио видел разницу в своих чувствах по отношению к ним. Он любит лишь одну.
- Но я не понимаю, почему ты решил, что если ты не любишь теперь, значит, ты предатель и обманщик, и не любил никогда, - добавила Кристина, обнимая колени и прижимаясь к ним щекой.
- Разве так бывает? – потерянно спросил Горацио. Любовь – одна, на всю жизнь…
- Я думаю, любовь живая, - медленно, словно размышляя вслух, заговорила Кристина. – Она растет из уважения и взаимопонимания, заботы и нежности. Всё это часто принимают за любовь, даже чаще, чем страсть. Но это лишь начало любви. Или конец, если ей не позволили случиться.
Горацио вздрогнул, глядя прямо в глаза Кристине.
- Не решай за нее, - накрывая ладонью его ладонь, мягко сказала Кристина. – Это самое обидное, что ты можешь сделать.
- Придется многое объяснять, - Горацио снова лег, заложив руки за голову. Он ведь и Элине сказал, что Кристина умерла. Теперь придется признаться, что это не так. Что он солгал. Но лучше уж он сам это скажет.
- Да, это непросто, - согласилась Кристина. – Тебя никто не заставляет исповедаться, - улыбнулась она, водя ладонью по его груди. – Но некоторые вещи, особенно важные вещи, нужно говорить вслух.
Горацио улыбнулся, вспоминая, как трудно ему давались первые разговоры с Кристиной. И ведь отчасти причиной этому была именно Элина. Как она воспримет его признание? Этого он не мог понять, как ни старался. Но он должен был отпустить Элину. Позволить ей начать строить свою жизнь. Пусть он никогда ей этого и не запрещал, но все же…
- Я хотела тебя спросить, - самым легкомысленным тоном, заставившим Горацио моментально насторожиться, сказала Кристина. – Возможно ли сделать к моим новым документам соответствующий диплом, - Горацио вслед за ней взглянул на новенькие удостоверение личности и кредитную карточку на имя Мелани Кром, принесенные им сегодня. – Или мне пока придется поработать санитаркой? – спокойно закончила Кристина.
Горацио ошарашенно замотал головой, широко открывая глаза и выставив ладонь перед собой.
- Стоп-стоп, какая работа, ты о чем? – он думал, что Кристина вернется в свою больницу, когда все закончится, и надобность скрывать свое имя пропадет.
- Горацио, знаешь, многие люди считают, что работа – это способ зарабатывать на жизнь, а семья – это сама жизнь, - Кристина сделала паузу, позволяя ему осмыслить услышанное. – Ты не из их числа, - она ласково погладила его по плечу. Горацио кивнул и пожал плечами, виновато улыбаясь. – Тебе не повезло. Я тоже, - мягко закончила Кристина.
Горацио взглянул на Кристину, поставив домиком брови. Наивно было с его стороны думать, что Кристина будет сидеть дома и ждать. Сколько времени пройдет, прежде чем Кристофера поймают – неизвестно. Сколько бы выдержал он сам? Нужно было сразу об этом подумать.
- И очень даже мне повезло, - пробормотал он, загребая Кристину в объятия.
- Горацио Кейн, ты не отделаешься от меня такой грубой лестью, - старательно пряча улыбку, запротестовала Кристина, упираясь ладонями в его грудь.
- Протест отклоняется, - не ослабляя хватки, казенным голосом парировал Горацио. – Это отнюдь не грубая лесть, а просто попытка быть примерным учеником, - он заглянул Кристине в глаза и мягко продолжил. – Говорить вслух некоторые вещи. Особенно важные.
Кристина ослабила упор, и руки Горацио тоже расслабились, не выпуская ее из объятий. Кристина ласково провела рукой по его щеке, Горацио прикрыл глаза, быстро поворачивая голову и целуя ее в ладонь. Он действительно был ей очень благодарен.
- Мне невероятно повезло, - шепотом повторил Горацио, привлекая к себе Кристину.
@темы: Келли Дюкейн, Эрик Делко, Кристина, Алекс Вудс, Райан Вулф, "Past Infinity или сожаления о несбывшемся", Горацио Кейн