Глава 6.
Глава 6.
С виду в доме все было спокойно. Но Горацио слишком хорошо знал это ощущение зябкой натянутости кожи, которое обычно именуется «холодком опасности». Все было спокойно. Но что-то было не так. Он достал пистолет, осторожно обходя дом, поглядывая под ноги перед каждым шагом, чтобы не выдать себя, споткнувшись о садовый инвентарь или наступив на детскую игрушку. То ли Мария была не самой лучшей хозяйкой, то ли… То ли он опоздал куда сильнее, чем предполагал.
Услышав голос Кристины, Горацио на мгновение остановился, выдохнув с облегчением и прикрыв глаза. Она была здесь, она была жива. Горацио сделал еще пару шагов к полуоткрытой двери, успокаиваясь, потому что голос Кристины был ровным и тихим, таким тоном с Кристофером она разговаривать не могла. Но, когда он подошел к двери вплотную, то снова насторожился. Марк Симпл стоял на коленях лицом к входной двери. Ноги были скрещены, руки сцеплены в замок за головой. Кристину Горацио не видел, она стояла сбоку от двери, но судя по взгляду Марка, пистолет в ее руках был нацелен ему в лоб.
Потом Горацио разобрал, что именно говорит Кристина, и почувствовал, как разом вспотели ладони.
- …тогда он разозлился, - все так же тихо и спокойно, будто сказку на ночь ребенку рассказывая, продолжала Кристина. – Он злился, что я подолгу прихожу в себя и быстро теряю сознание. И тогда он ударил ножом и продолжал насиловать, пока тело билось в конвульсиях. Предсмертные конвульсии, они сильные, Марк, понимаешь?
- Кристина, я не… - попытался возразить Марк.
- Я знаю, ты не можешь выдать босса и товарища, - спокойно согласилась Кристина. – Я прошу тебя выдать зверя. Он резал волосы визжащей от ужаса трехлетней девочке, а потом перерезал ей горло. Знаешь, почему?
С лица Марка схлынула краска.
- У меня дочь, - прохрипел он. – Ей тоже три года.
- Тогда ты должен мне сказать, - все так же ровно сказала Кристина.
- Я сказал бы, если бы знал, - замотал головой Марк.
- Пожалуйста, опусти пистолет, - попросил Горацио, делая шаг в дверь.
Свой пистолет он держал в свободно опущенной вниз руке. Направлять его на Кристину он не хотел, убирать совсем не имел права. В таком состоянии Кристина могла выстрелить. Ему не хотелось бы верить, что она может выстрелить и в него, но полностью исключать такую возможность Горацио не мог. Слишком страшные картины стояли сейчас перед глазами у Кристины. Насколько ей удалось сохранить рассудок – неизвестно.
- Пожалуйста, - повторил он мягко, без нажима. – Он расскажет все, что знает. Он вернется в тюрьму, - Горацио настороженно глянул на Марка, но тот лишь тяжело вздохнул, опуская глаза.
- Как зовут дочку? – неожиданно спросила Кристина, наклоняя голову к плечу.
- Карина, - вскинул глаза Марк. Горацио убрал пистолет в кобуру и обошел Марка, заводя ему руки за спину и надевая наручники. Кристина опустила пистолет и сделала шаг назад, упираясь спиной в стену. Горацио поднял Марка на ноги и подтолкнул к двери, навстречу подъехавшим патрульным машинам.
***
- Лейтенант, - неожиданно остановился тот. – Мы разошлись с Кристофером сразу за воротами тюрьмы. Я не знал, что он собирается делать, клянусь моей дочерью.
- Зачем вы мне это говорите? – прищурился Горацио.
- Они ждут меня в мотеле в паре кварталов отсюда. Мы собирались уехать из Флориды, - Марк запнулся. – Скажите им… Ну, в-общем… - он мотнул головой, как бы охватывая всю картину, и развернулся к патрульной машине.
- Их пригласят в участок для дачи показаний, - жестко сказал Горацио.
- Лейтенант, - Марк снова обернулся. – Если б я знал, где Кристофер, я бы сказал. Она, - он перевел взгляд на все еще приоткрытую дверь дома. – Она этого не заслужила…
Горацио опустил голову и тяжело сглотнул. Такого… Такого никто не заслуживает.
***
Горацио осторожно заглянул внутрь. Кристина сидела у стены, обхватив колени руками и уткнувшись в них лицом. Пистолет лежал рядом. Горацио медленно взял его – Кристина не шелохнулась – и опустил в карман пиджака. Так же медленно сел рядом и осторожно притянул Кристину к себе.
- Тебе холодно? – спросил Горацио, почувствовав, как она дрожит.
Кристина, видимо, попытавшись что-то ответить, длинно, прерывисто всхлипнула, и Горацио понял, что это не озноб, а нервная реакция. Он начал растирать ее спину, плечи, руки, и вскоре почувствовал, что дрожь проходит. Кристина расслабилась, привалившись к нему и прикрыв глаза.
- Я отвезу тебя в больницу, хорошо? – сказал Горацио, приноравливаясь, чтобы взять Кристину на руки.
- Нет, я не хочу в больницу, - неожиданно воспротивилась она.
- Хорошо, - Горацио отпустил руку, уже подхватившую ее под колени. – Возвращаться домой тебе нельзя. Дом опечатан, никто не должен знать, что ты жива.
- Значит, в гостиницу, - предложила Кристина. И тут же подняла голову, расстроенно нахмурившись. – Но все мои деньги, кредитка…
- Это не проблема, - улыбнулся Горацио. – Тебе лучше?
- Да, - рассеянно кивнула Кристина.
- Идем? – спросил Горацио, снова примеряясь поднять ее на руки.
- Я вполне могу идти сама, - покачала головой Кристина.
До машины они действительно добрались без проблем. Всю дорогу Кристина бездумно смотрела в окно. Горацио поглядывал на нее время от времени, думая, что она заснула, но глаза были открыты. Однако когда Горацио остановил машину, Кристина слегка вздрогнула, будто просыпаясь, и огляделась вокруг.
- Здесь нет гостиниц, - задумчиво констатировала она.
- Нет, - подтвердил Горацио, глядя перед собой. Он чуть наклонился вперед, опираясь на руль и постукивая по нему костяшками пальцев.
Кристина наклонила голову к плечу, ожидая продолжения.
- Зато здесь есть мой дом, - Горацио быстро взглянул на Кристину, опустил глаза, улыбнулся, чуть прикусил губу. – Сойдет?
- Чем тебя не устраивает гостиница? – поинтересовалась Кристина, с интересом наблюдая за его смущением.
- Ну, - Горацио высоко поднял и опустил брови, лизнул губы. – Там некому будет о тебе позаботиться…
- А здесь будет кому? – уже не скрывая улыбки, мягко спросила Кристина.
- Да, - уверенно заявил Горацио, наконец-то прямо взглянув ей в глаза.
- А ты умеешь? – поддразнила Кристина.
- А я буду учиться, - улыбнулся Горацио.
***
- Хочешь есть? – спросил Горацио, войдя вслед за Кристиной в дом.
- Нет, - качнула головой Кристина, глядя, как он включает сигнализацию.
- Все хорошо, - быстро и тихо сказал Горацио, взяв ее за плечи и глядя в глаза.
- Все в порядке, - кивнула Кристина, опуская взгляд и направляясь вглубь дома.
Горацио проводил ее взглядом и стиснул зубы. Прислонился к притолоке, на мгновение прикрыв глаза. Хотелось побиться об нее головой. Или пристрелить Кристофера. Вместо этого Горацио пошел следом за Кристиной.
- Что ж, может, это тебе подойдет? – с сомнением спросил он, доставая длинную футболку.
- Думаю, вполне, - улыбнулась Кристина, забирая футболку у него из рук.
Через десять минут она вышла из ванной, и оказалось, что футболка действительно вполне подходит, поскольку доходит до колен.
- Все хорошо? – спросил Горацио, останавливаясь в дверях.
Он уже собрался уйти в другую комнату, где постелил себе на диване. Но поза Кристины его насторожила. Она сидела в кровати, обняв колени и положив на них голову. И он остановился на пороге. Горацио очень хотел помочь, но… Единственное признанное лекарство в таких случаях – время. Он готов был ждать.
- Нет, не хорошо, - неожиданно сказала Кристина, не поднимая головы.
Горацио подошел и остановился возле нее.
- Что мне сделать? – осторожно спросил он.
- Посиди со мной, - попросила Кристина. Улыбнулась, чуть пожала плечом, мол, ты же все понимаешь, не маленькие…
Горацио грустно улыбнулся в ответ и сел, обнимая Кристину сзади. Откинулся на подушки, Кристина поворочалась, устраиваясь. Горацио осторожно, ласково начал поглаживать ее по плечам, по рукам, по спине. Затем, почувствовав, что Кристина расслабилась, подтянул одеяло, укрывая ее и обнимая.
- Тебе долго снилась яма? – спросила Кристина, когда Горацио уже думал, что она уснула.
Он даже чуть вздрогнул – и от неожиданности, и от воспоминаний.
- До сих пор иногда снится, - прижимаясь губами к ее волосам, прошептал Горацио.
Кристина запрокинула голову, заглядывая ему в глаза. С сочувствием. И он не выдержал. Целовал, выплескивая всю накопившуюся нежность и сострадание, не в силах оторваться, будто от живительного источника. А когда сумел-таки, испугался. Что он делает? Кристина только что потеряла семью, она даже не смогла с ними попрощаться, изнасилование, ранение, необходимость скрываться от насильника и убийцы… А он о чем думает?! Словно мальчишка…
Кристина лежала в его объятиях, уткнувшись носом ему в шею. Горацио чувствовал ее дыхание. Оно было чуть учащенным вначале, но постепенно выравнивалось, становилось глубже. И внезапно, будто в голове повернули переключатель, все эти сумбурные мысли исчезли. Он успокоился. Все так, как должно быть. Кристина будто ждала этого момента. Ее рука, лежащая на груди Горацио, чуть сместилась. Пуговицы его рубашки она расстегивала медленно, будто предоставляя ему время на принятие решения во вновь разгоревшейся внутренней борьбе. Он хотел ее. Безумно. Но так мало времени… Что скажут люди? Что это неприлично… И что же, он откажется от нее? От своего счастья?
Горацио поймал руку Кристины в тот момент, когда она расстегнула последнюю пуговицу. Поцеловал в ладонь. Бережно опустил Кристину на кровать. Провел рукой по щеке. Кристина открыла глаза и встретила его взгляд. «Пожалуйста», - прочитал он, и его брови дрогнули. Так надо? Или так просто должно быть?
Он был нежен и очень осторожен. Больше всего боялся причинить боль. Сомнений не осталось, но мысль о том, что прошло слишком мало времени, настойчиво крутилась где-то около. Он сдерживал себя, не позволяя чувствам завладеть собой целиком, пусть даже нежности. Целовал и ласкал, чувствовал руки и губы Кристины, но ни на секунду не забылся, не позволил себе лечь на нее всем весом. Даже в тот момент, когда Кристина выгнулась, вжимаясь в него, и его тело омыло жаркой волной, гася остатки воли, он сумел удержаться и, чуть сместившись, лечь рядом, водя рукой по ее разгоряченному телу.
Горацио думал, что она заснет, но Кристина лежала, молча, влажно поблескивая глазами из-под полусомкнутых ресниц и рассеянно поглаживая его руку.
- Пойдем-ка купаться, - шепнул он, поднимая ее на руки. Кристина тихонько рассмеялась.
В ванной он поставил ее на ноги, включил воду, намылил губку и начал осторожно водить по ее телу. Кристина забавлялась, наблюдая за его деловитыми, нарочито-замедленными, но от этого не менее неумелыми движениями.
- Смотри, - наконец, не выдержала она, намыливая вторую губку и начиная водить по его телу, плавно, мягко, уверенно. – Чувствуешь?
- Чувствую, - кивнул Горацио, встречаясь с ней взглядом.
Теперь, чтобы поцеловать, ему пришлось приподнять Кристину, а коснувшись друг друга, остановиться они уже не смогли. Да и не хотели… Горацио больше не осторожничал, его движения стали уверенными и властными, как и движения Кристины, он прижимался к ней и прижимал ее к себе так крепко, как только мог, будто стремясь слиться воедино, без сомнений и колебаний. Не потому что так нужно или так должно быть. А потому что они этого хотели. Больше всего на свете.
Когда Горацио снова попытался поставить Кристину на пол, он вдруг почувствовал, что она оседает. Он успел подхватить ее, чуть присел, перехватывая, и взял на руки, как маленького ребенка, откинувшись корпусом назад, так что Кристина практически лежала на нем, положив голову на плечо, обняв руками за шею и обхватив ногами за пояс. Ему не нужно было спрашивать, Горацио и так откуда-то знал, что не происходит ничего тревожного, просто у нее нет сейчас сил стоять, подкосились ноги, и в настоящий момент Кристина просто-напросто засыпает. Он вошел вместе с ней под душ, проводя рукой по ее спине, плечам, ногам, смывая пот с их тел, закрыл краны, постоял несколько минут, позволяя воде стечь, затем снял с крючка банную простыню, набросил на плечи Кристины и, прихватив полотенце, вернулся в комнату.
Уложив Кристину в кровать прямо так, завернутую в простыню, Горацио вытерся и присел на край кровати. Кристина крепко спала. Он огляделся, поправил простыню, сходил в соседнюю комнату за подушкой и одеялом и лег рядом. Горацио даже не пытался уже лукавить про себя насчет возможных дурных снов и тому подобного. Ему просто хотелось быть рядом. Нет, он не боялся, что Кристина уйдет, что завтра передумает и будет стыдиться того, что было между ними. Но Горацио слишком хорошо знал, как мало бывает отпущено времени. Нет, он не стал фаталистом. Он просто любовался, наслаждался каждым мгновением, пока мог быть рядом с ней, с болью осознавая, что любое из них может стать последним.
Неизвестно, сколько бы он так пролежал, но Кристина вдруг проснулась. Она не шевельнулась, дыхание не сбилось, но она вдруг открыла глаза и взглянула прямо на Горацио совершенно не сонным взглядом. Несколько секунд они смотрели глаза в глаза друг другу. Затем Кристина одним гибким движением освободилась из простыни и придвинулась к Горацио. Он приподнял край одеяла, и Кристина прижалась к нему, положив голову на грудь.
- Пожалуйста, не думай об этом сейчас, - шепнула она. – Постарайся уснуть.
Горацио прикрыл глаза, проводя рукой по ее спине, но уже не лаская, а будто любуясь на ощупь, подтянул одеяло повыше, укрывая плечи Кристины, и моментально уснул, едва его руки сомкнулись в крепком даже сквозь сон объятии.
Глава 6.С виду в доме все было спокойно. Но Горацио слишком хорошо знал это ощущение зябкой натянутости кожи, которое обычно именуется «холодком опасности». Все было спокойно. Но что-то было не так. Он достал пистолет, осторожно обходя дом, поглядывая под ноги перед каждым шагом, чтобы не выдать себя, споткнувшись о садовый инвентарь или наступив на детскую игрушку. То ли Мария была не самой лучшей хозяйкой, то ли… То ли он опоздал куда сильнее, чем предполагал.
Услышав голос Кристины, Горацио на мгновение остановился, выдохнув с облегчением и прикрыв глаза. Она была здесь, она была жива. Горацио сделал еще пару шагов к полуоткрытой двери, успокаиваясь, потому что голос Кристины был ровным и тихим, таким тоном с Кристофером она разговаривать не могла. Но, когда он подошел к двери вплотную, то снова насторожился. Марк Симпл стоял на коленях лицом к входной двери. Ноги были скрещены, руки сцеплены в замок за головой. Кристину Горацио не видел, она стояла сбоку от двери, но судя по взгляду Марка, пистолет в ее руках был нацелен ему в лоб.
Потом Горацио разобрал, что именно говорит Кристина, и почувствовал, как разом вспотели ладони.
- …тогда он разозлился, - все так же тихо и спокойно, будто сказку на ночь ребенку рассказывая, продолжала Кристина. – Он злился, что я подолгу прихожу в себя и быстро теряю сознание. И тогда он ударил ножом и продолжал насиловать, пока тело билось в конвульсиях. Предсмертные конвульсии, они сильные, Марк, понимаешь?
- Кристина, я не… - попытался возразить Марк.
- Я знаю, ты не можешь выдать босса и товарища, - спокойно согласилась Кристина. – Я прошу тебя выдать зверя. Он резал волосы визжащей от ужаса трехлетней девочке, а потом перерезал ей горло. Знаешь, почему?
С лица Марка схлынула краска.
- У меня дочь, - прохрипел он. – Ей тоже три года.
- Тогда ты должен мне сказать, - все так же ровно сказала Кристина.
- Я сказал бы, если бы знал, - замотал головой Марк.
- Пожалуйста, опусти пистолет, - попросил Горацио, делая шаг в дверь.
Свой пистолет он держал в свободно опущенной вниз руке. Направлять его на Кристину он не хотел, убирать совсем не имел права. В таком состоянии Кристина могла выстрелить. Ему не хотелось бы верить, что она может выстрелить и в него, но полностью исключать такую возможность Горацио не мог. Слишком страшные картины стояли сейчас перед глазами у Кристины. Насколько ей удалось сохранить рассудок – неизвестно.
- Пожалуйста, - повторил он мягко, без нажима. – Он расскажет все, что знает. Он вернется в тюрьму, - Горацио настороженно глянул на Марка, но тот лишь тяжело вздохнул, опуская глаза.
- Как зовут дочку? – неожиданно спросила Кристина, наклоняя голову к плечу.
- Карина, - вскинул глаза Марк. Горацио убрал пистолет в кобуру и обошел Марка, заводя ему руки за спину и надевая наручники. Кристина опустила пистолет и сделала шаг назад, упираясь спиной в стену. Горацио поднял Марка на ноги и подтолкнул к двери, навстречу подъехавшим патрульным машинам.
***
- Лейтенант, - неожиданно остановился тот. – Мы разошлись с Кристофером сразу за воротами тюрьмы. Я не знал, что он собирается делать, клянусь моей дочерью.
- Зачем вы мне это говорите? – прищурился Горацио.
- Они ждут меня в мотеле в паре кварталов отсюда. Мы собирались уехать из Флориды, - Марк запнулся. – Скажите им… Ну, в-общем… - он мотнул головой, как бы охватывая всю картину, и развернулся к патрульной машине.
- Их пригласят в участок для дачи показаний, - жестко сказал Горацио.
- Лейтенант, - Марк снова обернулся. – Если б я знал, где Кристофер, я бы сказал. Она, - он перевел взгляд на все еще приоткрытую дверь дома. – Она этого не заслужила…
Горацио опустил голову и тяжело сглотнул. Такого… Такого никто не заслуживает.
***
Горацио осторожно заглянул внутрь. Кристина сидела у стены, обхватив колени руками и уткнувшись в них лицом. Пистолет лежал рядом. Горацио медленно взял его – Кристина не шелохнулась – и опустил в карман пиджака. Так же медленно сел рядом и осторожно притянул Кристину к себе.
- Тебе холодно? – спросил Горацио, почувствовав, как она дрожит.
Кристина, видимо, попытавшись что-то ответить, длинно, прерывисто всхлипнула, и Горацио понял, что это не озноб, а нервная реакция. Он начал растирать ее спину, плечи, руки, и вскоре почувствовал, что дрожь проходит. Кристина расслабилась, привалившись к нему и прикрыв глаза.
- Я отвезу тебя в больницу, хорошо? – сказал Горацио, приноравливаясь, чтобы взять Кристину на руки.
- Нет, я не хочу в больницу, - неожиданно воспротивилась она.
- Хорошо, - Горацио отпустил руку, уже подхватившую ее под колени. – Возвращаться домой тебе нельзя. Дом опечатан, никто не должен знать, что ты жива.
- Значит, в гостиницу, - предложила Кристина. И тут же подняла голову, расстроенно нахмурившись. – Но все мои деньги, кредитка…
- Это не проблема, - улыбнулся Горацио. – Тебе лучше?
- Да, - рассеянно кивнула Кристина.
- Идем? – спросил Горацио, снова примеряясь поднять ее на руки.
- Я вполне могу идти сама, - покачала головой Кристина.
До машины они действительно добрались без проблем. Всю дорогу Кристина бездумно смотрела в окно. Горацио поглядывал на нее время от времени, думая, что она заснула, но глаза были открыты. Однако когда Горацио остановил машину, Кристина слегка вздрогнула, будто просыпаясь, и огляделась вокруг.
- Здесь нет гостиниц, - задумчиво констатировала она.
- Нет, - подтвердил Горацио, глядя перед собой. Он чуть наклонился вперед, опираясь на руль и постукивая по нему костяшками пальцев.
Кристина наклонила голову к плечу, ожидая продолжения.
- Зато здесь есть мой дом, - Горацио быстро взглянул на Кристину, опустил глаза, улыбнулся, чуть прикусил губу. – Сойдет?
- Чем тебя не устраивает гостиница? – поинтересовалась Кристина, с интересом наблюдая за его смущением.
- Ну, - Горацио высоко поднял и опустил брови, лизнул губы. – Там некому будет о тебе позаботиться…
- А здесь будет кому? – уже не скрывая улыбки, мягко спросила Кристина.
- Да, - уверенно заявил Горацио, наконец-то прямо взглянув ей в глаза.
- А ты умеешь? – поддразнила Кристина.
- А я буду учиться, - улыбнулся Горацио.
***
- Хочешь есть? – спросил Горацио, войдя вслед за Кристиной в дом.
- Нет, - качнула головой Кристина, глядя, как он включает сигнализацию.
- Все хорошо, - быстро и тихо сказал Горацио, взяв ее за плечи и глядя в глаза.
- Все в порядке, - кивнула Кристина, опуская взгляд и направляясь вглубь дома.
Горацио проводил ее взглядом и стиснул зубы. Прислонился к притолоке, на мгновение прикрыв глаза. Хотелось побиться об нее головой. Или пристрелить Кристофера. Вместо этого Горацио пошел следом за Кристиной.
- Что ж, может, это тебе подойдет? – с сомнением спросил он, доставая длинную футболку.
- Думаю, вполне, - улыбнулась Кристина, забирая футболку у него из рук.
Через десять минут она вышла из ванной, и оказалось, что футболка действительно вполне подходит, поскольку доходит до колен.
- Все хорошо? – спросил Горацио, останавливаясь в дверях.
Он уже собрался уйти в другую комнату, где постелил себе на диване. Но поза Кристины его насторожила. Она сидела в кровати, обняв колени и положив на них голову. И он остановился на пороге. Горацио очень хотел помочь, но… Единственное признанное лекарство в таких случаях – время. Он готов был ждать.
- Нет, не хорошо, - неожиданно сказала Кристина, не поднимая головы.
Горацио подошел и остановился возле нее.
- Что мне сделать? – осторожно спросил он.
- Посиди со мной, - попросила Кристина. Улыбнулась, чуть пожала плечом, мол, ты же все понимаешь, не маленькие…
Горацио грустно улыбнулся в ответ и сел, обнимая Кристину сзади. Откинулся на подушки, Кристина поворочалась, устраиваясь. Горацио осторожно, ласково начал поглаживать ее по плечам, по рукам, по спине. Затем, почувствовав, что Кристина расслабилась, подтянул одеяло, укрывая ее и обнимая.
- Тебе долго снилась яма? – спросила Кристина, когда Горацио уже думал, что она уснула.
Он даже чуть вздрогнул – и от неожиданности, и от воспоминаний.
- До сих пор иногда снится, - прижимаясь губами к ее волосам, прошептал Горацио.
Кристина запрокинула голову, заглядывая ему в глаза. С сочувствием. И он не выдержал. Целовал, выплескивая всю накопившуюся нежность и сострадание, не в силах оторваться, будто от живительного источника. А когда сумел-таки, испугался. Что он делает? Кристина только что потеряла семью, она даже не смогла с ними попрощаться, изнасилование, ранение, необходимость скрываться от насильника и убийцы… А он о чем думает?! Словно мальчишка…
Кристина лежала в его объятиях, уткнувшись носом ему в шею. Горацио чувствовал ее дыхание. Оно было чуть учащенным вначале, но постепенно выравнивалось, становилось глубже. И внезапно, будто в голове повернули переключатель, все эти сумбурные мысли исчезли. Он успокоился. Все так, как должно быть. Кристина будто ждала этого момента. Ее рука, лежащая на груди Горацио, чуть сместилась. Пуговицы его рубашки она расстегивала медленно, будто предоставляя ему время на принятие решения во вновь разгоревшейся внутренней борьбе. Он хотел ее. Безумно. Но так мало времени… Что скажут люди? Что это неприлично… И что же, он откажется от нее? От своего счастья?
Горацио поймал руку Кристины в тот момент, когда она расстегнула последнюю пуговицу. Поцеловал в ладонь. Бережно опустил Кристину на кровать. Провел рукой по щеке. Кристина открыла глаза и встретила его взгляд. «Пожалуйста», - прочитал он, и его брови дрогнули. Так надо? Или так просто должно быть?
Он был нежен и очень осторожен. Больше всего боялся причинить боль. Сомнений не осталось, но мысль о том, что прошло слишком мало времени, настойчиво крутилась где-то около. Он сдерживал себя, не позволяя чувствам завладеть собой целиком, пусть даже нежности. Целовал и ласкал, чувствовал руки и губы Кристины, но ни на секунду не забылся, не позволил себе лечь на нее всем весом. Даже в тот момент, когда Кристина выгнулась, вжимаясь в него, и его тело омыло жаркой волной, гася остатки воли, он сумел удержаться и, чуть сместившись, лечь рядом, водя рукой по ее разгоряченному телу.
Горацио думал, что она заснет, но Кристина лежала, молча, влажно поблескивая глазами из-под полусомкнутых ресниц и рассеянно поглаживая его руку.
- Пойдем-ка купаться, - шепнул он, поднимая ее на руки. Кристина тихонько рассмеялась.
В ванной он поставил ее на ноги, включил воду, намылил губку и начал осторожно водить по ее телу. Кристина забавлялась, наблюдая за его деловитыми, нарочито-замедленными, но от этого не менее неумелыми движениями.
- Смотри, - наконец, не выдержала она, намыливая вторую губку и начиная водить по его телу, плавно, мягко, уверенно. – Чувствуешь?
- Чувствую, - кивнул Горацио, встречаясь с ней взглядом.
Теперь, чтобы поцеловать, ему пришлось приподнять Кристину, а коснувшись друг друга, остановиться они уже не смогли. Да и не хотели… Горацио больше не осторожничал, его движения стали уверенными и властными, как и движения Кристины, он прижимался к ней и прижимал ее к себе так крепко, как только мог, будто стремясь слиться воедино, без сомнений и колебаний. Не потому что так нужно или так должно быть. А потому что они этого хотели. Больше всего на свете.
Когда Горацио снова попытался поставить Кристину на пол, он вдруг почувствовал, что она оседает. Он успел подхватить ее, чуть присел, перехватывая, и взял на руки, как маленького ребенка, откинувшись корпусом назад, так что Кристина практически лежала на нем, положив голову на плечо, обняв руками за шею и обхватив ногами за пояс. Ему не нужно было спрашивать, Горацио и так откуда-то знал, что не происходит ничего тревожного, просто у нее нет сейчас сил стоять, подкосились ноги, и в настоящий момент Кристина просто-напросто засыпает. Он вошел вместе с ней под душ, проводя рукой по ее спине, плечам, ногам, смывая пот с их тел, закрыл краны, постоял несколько минут, позволяя воде стечь, затем снял с крючка банную простыню, набросил на плечи Кристины и, прихватив полотенце, вернулся в комнату.
Уложив Кристину в кровать прямо так, завернутую в простыню, Горацио вытерся и присел на край кровати. Кристина крепко спала. Он огляделся, поправил простыню, сходил в соседнюю комнату за подушкой и одеялом и лег рядом. Горацио даже не пытался уже лукавить про себя насчет возможных дурных снов и тому подобного. Ему просто хотелось быть рядом. Нет, он не боялся, что Кристина уйдет, что завтра передумает и будет стыдиться того, что было между ними. Но Горацио слишком хорошо знал, как мало бывает отпущено времени. Нет, он не стал фаталистом. Он просто любовался, наслаждался каждым мгновением, пока мог быть рядом с ней, с болью осознавая, что любое из них может стать последним.
Неизвестно, сколько бы он так пролежал, но Кристина вдруг проснулась. Она не шевельнулась, дыхание не сбилось, но она вдруг открыла глаза и взглянула прямо на Горацио совершенно не сонным взглядом. Несколько секунд они смотрели глаза в глаза друг другу. Затем Кристина одним гибким движением освободилась из простыни и придвинулась к Горацио. Он приподнял край одеяла, и Кристина прижалась к нему, положив голову на грудь.
- Пожалуйста, не думай об этом сейчас, - шепнула она. – Постарайся уснуть.
Горацио прикрыл глаза, проводя рукой по ее спине, но уже не лаская, а будто любуясь на ощупь, подтянул одеяло повыше, укрывая плечи Кристины, и моментально уснул, едва его руки сомкнулись в крепком даже сквозь сон объятии.
@темы: Кристина, "Past Infinity или сожаления о несбывшемся", Горацио Кейн