Глава 4.
Глава 4.
- Офицер Берн?
Эйден обернулась к женщине из ФБР. Ее улыбка была немного напряженной, и Эйден понимала, что иначе и быть не может – несколько часов назад агенты опознали своего коллегу в морге.
- Можно не так официально, - сдержанно улыбнулась Эйден. – Меня зовут Эйден.
- Сара, - протянула руку женщина.
- Почему вы не отправились вместе с коллегой? – поинтересовалась Эйден.
- Ну… - пожала плечами Сара. – У нас с ним разный взгляд на некоторые вещи. Крейг – агент старой закалки, он считает, что нет ничего лучше старых, проверенных методов. Так что он попытается проследить за детективом, которому ваш босс передал информацию.
- Мак сказал, что… - удивилась Эйден.
- Не совсем, - улыбнулась Сара, очень заразительно, так что Эйден вскинула брови и тоже невольно заулыбалась, готовясь услышать какую-то забавную историю. – Он сказал, что произошла какая-то ошибка, сбой в базе данных, сделал очень сокрушенный вид…
Эйден представила многословно извиняющегося, трагически сдвинувшего брови Мака, и рассмеялась.
- Вот-вот, - кивнула Сара. – Мимоходом ввернул имя Сальвано, тут же оговорившись, что, разумеется, этого быть не может, и попытался выжать из детектива описание напавшего или получить одежду, в которой тот был во время нападения. Нужно было видеть, как заюлил тот детектив!
- Еще бы, - понимающе усмехнулась Эйден. – И теперь ваш напарник попытается узнать, куда же он понесет в клювике эту бесценную информацию?
- Точно, - подтвердила Сара.
- Сара, я могу задать вопрос? – немного помявшись, спросила Эйден.
- Безусловно, - сжав губы, улыбнулась Сара. Вид у нее стал донельзя официальный. – Вот только ответить я смогу не на все. Это тоже протокол, - тут же скорчив покаянную рожицу, добавила она.
Эйден слегка прищурилась, отметив выделенное интонацией слово «тоже». «Тоже протокол». Намек на то, как много значит протокол в работе, да и в жизни криминалистов? Плюс ее осведомленность. Вывод? Но озвучивать его Эйден не стала. Вопросов на самом деле было много, и непонятно, какой важнее.
- Вы предполагаете, ваш человек еще жив? – решила зайти немного издалека она.
- Почти уверены, - лицо Сары сразу стало серьезным. – По крайней мере, раз они пытаются проверить его, то, пока не получат результаты проверки, у нас есть время.
- Но вы говорили, вопрос имени вообще не должен стоять на повестке дня, - напомнила Эйден.
- Верно, - Сара сложила на груди руки, потупилась. Эйден почти физически ощущала лихорадочную работу ее мысли, в сотый, тысячный раз бьющийся в голове вопрос, что же случилось и почему. – Он должен был называться прозвищем. Все его приметы подходят, - наконец, с тяжелым вздохом продолжила Сара. – Лоуренс… Лоуренс поселил его в нужном номере, сообщил о прибытии, доложил о начале операции. Затем пропал. Нашего человека забрали из гостиницы, и он пропал тоже. Но его не должны были проверять!
Последние слова были произнесены чуть ли не с яростью.
- Ну, достаточно опытный агент сумеет… - попыталась утешить ее Эйден.
- Он не агент, - с горечью отрезала Сара. – Сапер из Майами. Нет у нас агента с нужными приметами. Впрочем, - опомнилась она, - это не имеет значения.
Эйден смотрела на нее широко раскрытыми глазами. Выходит, ФБР привлекло к операции постороннего, неподготовленного человека, и тут все пошло не так. Теперь все будет зависеть от этого человека, от того, как он себя поведет в критической ситуации.
- Так что вы хотели от меня? – тряхнула головой Эйден. Ведь зачем-то Сара пришла сюда, а не стала вместе с напарником выслеживать детектива.
- Я хотела использовать попавшую нам в руки улику до конца, - ответила Сара.
- То есть… - Эйден задумчиво взглянула на распечатки профиля.
- Да, - кивнула Сара. – На платке не только кровь. Там еще и эпителий.
- Двух человек, - подхватила Эйден. – Детектива, передавшего платок, и владельца.
- А, возможно, и трех, - поправила Сара. – Если кто-то воспользовался не своим платком.
- Возможно, - согласилась Эйден. – Это займет время, - предупредила она.
- Я подожду, - кивнула Сара, садясь верхом на стул.
- Здесь? – подняла брови Эйден, и усмехнулась. – Не терпится обойти коллегу?
Сара нахмурилась, опустила глаза, и Эйден подумала, что угадала. Вероятно, Сара не так уж давно пришла в бюро и хочет отличиться, используя косность своего напарника. Эйден не имела ничего против – демонстративное пренебрежение к работе криминалистов, сквозившее в манерах агента Крейга, задело ее, и Эйден была не прочь помочь поставить его на место с помощью лаборатории и достижений современной науки.
- Я просто хочу найти и вытащить оттуда нашего парня как можно скорее, - тихо и отчетливо сказала Сара, подняв глаза. – Пока он не оказался рядом с Лоуренсом.
Эйден кивнула, смутившись.
- А как же операция? – поинтересовалась она, чтобы смягчить возникшую паузу. – Повторение 11 сентября?
- Даже если ему удастся выдать себя за Сальвано, Джефф Сальвано – не тот, кто им нужен, - пожала плечами Сара, снова задумчиво хмурясь. – Если его пытали… - она поморщилась, в глазах появилась какая-то глухая тоска. – Могли искалечить. Или просто он сейчас неработоспособен и сделка не состоится. Тогда его могут пустить в расход в любой момент. Если мы прекратим операцию, у нас в руках останется кончик нити, за которую можно попытаться потянуть – это уже немало.
***
За все время завтрака Штырь так и не смог заговорить о Косом. Вообще не смог заговорить. Нина увивалась вокруг Ирландца, и Штырь взирал на это с полным одобрением. Придя в гостиную, Ирландец тяжело опустился в кресло, Нина принесла завтрак, - судя по длительности отсутствия, поругавшись при этом с Эбби из-за печальной судьбы, постигшей первый собранный ею поднос.
Штырь поглядывал на руку Ирландца, на тонкие, нервные пальцы, на содранные костяшки. Если он повредил руку и не сможет работать, босс не будет разбираться, как это произошло, а просто со Штыря шкуру спустит. Штырь перевел взгляд на свои короткие, толстые пальцы. Да, чтобы собрать бомбу, такие не годятся. А уж скрюченные артритом пальцы мистера Дилейни – и подавно.
Когда, наевшись, Ирландец закурил предложенную Ниной сигару, Штырь нахмурился, но промолчал. Впрочем, после пары затяжек Ирландец, видно, и сам почувствовал, что становится нехорошо, и затушил сигару. Тем временем Нина принесла пакет со льдом, снова вызвав одобрительный взгляд Штыря. Что ж, если захочет, и баба может пользу принести.
Нина уселась на подлокотник кресла, закинув ногу на ногу, и приложила пакет к руке Ирландца. Затем, сделав вид, что удерживать его руку на весу крайне неудобно, положила ее себе на колено, продолжая осторожно прижимать к ободранным суставам холодный пакет. Ирландец отнесся к этой ее вольности вполне добродушно. Откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза, расслабился – казалось, сейчас уснет прямо здесь.
Штырь наблюдал за ним с пониманием. Ирландец не просто подошел к смерти вплотную – заглянул за край. Покой, еда, сон, красивая и ласковая женщина – ни один доктор в мире не пропишет лучшего лекарства. Конечно, они и так уже потеряли трое суток, но, спрашивается, по чьей вине? И потом, раньше, чем Ирландец поправится, заказ все равно не выполнить. Так что усни он – Штырь шуганул бы Нину, принес бы плед, и сел цербером в дверях. Вот только бы еще насчет Косого уточнить…
Появление мистера Дилейни разом нарушило расслабленность и сонливость Ирландца. Позу он не поменял, даже руку не стал снимать с Нининого колена, но взгляд стал острым, внимательным.
- С некоторым опозданием, но все же рад приветствовать вас в своем доме, - заговорил мистер Дилейни, опустившись в кресло и закурив.
- Оригинальные представления о гостеприимстве в вашем доме, - ответил Ирландец. Его голос уже не хрипел, особенно когда он говорил негромко.
- На то были причины, мистер…
- Ирландец, - резко перебил Ирландец, дернув углом рта. Поднялся из кресла, выпрямляясь во весь рост и в упор, с явной угрозой глядя на босса.
- Мистер Дилейни, - невозмутимо представился тот, поднимаясь навстречу и протягивая руку. – Штыря и Нину вы знаете, - продолжил мистер Дилейни, когда Ирландец все же пожал протянутую руку и опустился в кресло.
Штырь пристально наблюдал, не поморщится ли Ирландец при рукопожатии, или когда будет опускаться в кресло, опираясь на правую руку, но никаких выводов сделать не смог. Физическая слабость этого человека с такой лихвой компенсировалась силой воли, что делать какие-то выводы о его состоянии, опираясь на внешнее наблюдение, можно было лишь до тех пор, пока он находился без сознания.
- Вы готовы приступить к работе? – поинтересовался мистер Дилейни, изучающе разглядывая Ирландца.
- Сперва хотелось бы узнать, в чем она заключается, - взглянув исподлобья, заявил Ирландец. – Я согласился на двойную оплату, но с оговоркой, что цель узнаю лишь по приезде. Теперь я начинаю думать, что это было ошибкой.
- Надеюсь, мы сумеем компенсировать небольшие недоразумения, задержавшие нашу встречу, мистер… Ирландец, - под яростным взглядом Ирландца проглотил готовое сорваться с языка имя мистер Дилейни.
- Цель? – сузив глаза, потребовал Ирландец.
Штырь обменялся взглядом с боссом. То, что Ирландец проигнорировал вопрос о компенсации, было плохим признаком. Вероятно, он не считает недоразумения небольшими. Что ж, к этому вопросу они вернутся позже. Ирландца следовало задобрить любыми путями – если он обмолвится о подобной «проверке», у мистера Дилейни образуется нешуточный кризис с серьезными исполнителями. Такие люди предпочитают не называть своих настоящих имен, и то, что босс дважды чуть не повторил ошибку Косого, встревожило Штыря не на шутку. Стареет босс, а дело взялся провернуть очень серьезное.
- На ваше усмотрение, - с деланным равнодушием ответил мистер Дилейни.
- Что? – с подозрением вскинул брови Ирландец.
- Цель вы можете выбрать сами, по своему усмотрению, - старательно делая вид, что подобная постановка вопроса является самым обычным делом, пояснил мистер Дилейни. – Ваша задача… - он сделал паузу, - как минимум повторить эффект 11 сентября. Желательно превзойти. Что именно вы взорвете – на ваш выбор.
Ирландец некоторое время сверлил его недоверчивым взглядом, подавшись вперед и поставив локти на колени. Затем широко ухмыльнулся и откинулся назад.
- Я не знаю города, - сказал он, немного поразмыслив. – Тот шустрый парень, что встречал в аэропорту, сможет поработать экскурсоводом?
- Кхм, - кашлянул мистер Дилейни. – Собственно, он уже поработал. Но, кажется, та экскурсия, что он устроил, пришлась вам не слишком по вкусу…
Казалось, в комнате разорвалась бомба. По крайней мере, Нина явственно ощутила, как от Ирландца полыхнуло жаром. До этого момента она сидела, стараясь как можно меньше привлекать к себе внимание, но теперь осторожно встала и вышла, сделав вид, что ей срочно что-то понадобилось вне комнаты.
Она зашла на кухню, взяла у Эбби графин с лимонадом и вазу с фруктами, и, довольная столь удачно придуманным предлогом для отлучки, вернулась в комнату.
- Где все? – удивленно спросила она, застав в гостиной одного лишь погруженного в невеселые раздумья Штыря.
- Босс у себя, Ирландец тоже, - буркнул Штырь. – Сказал, что подумает. Кажется, его здорово напрягло то, что Лоуренс был… Слушай, - оборвал он сам себя. – Поди за ним. Успокой. Расслабь, - Штырь многозначительно взглянул Нине в глаза. – Но не сильно усердствуй, он слабоват еще…
Нина презрительно фыркнула, мотнув головой. Да что Штырь о себе возомнил? Может, подскажет еще, как лучше ноги держать?
- И, это… Ты как-нибудь там… - в голосе Штыря появились просительные интонации. – Попробуй насчет Косого выяснить. Может, не стоит совсем уж…
Нина взглянула в сторону лестницы. Господи, она и думать уже забыла об этом уроде! А Штырь помнит, переживает. Нет, мужиков не поймешь…
***
Когда Нина вошла в комнату, Ирландец сидел, подогнув под себя ногу, опершись локтями о спинку дивана и бездумно глядя в окно. Дождь перестал, но небо было таким хмурым, что начинающийся день скорее был похож на сумерки. На звук открывающейся двери Ирландец обернулся с таким искаженным лицом, что Нина поняла – любого вошедшего мужчину он встретил бы страшным ударом, наподобие того, которым наградил Штыря. Да и Нину он не особенно был рад видеть.
- Уходи, - процедил он, отворачиваясь.
В его голосе Нине послышались усталость и боль, и безумная тоска, чуть ли ни слезы. Но, насколько она успела рассмотреть, глаза Ирландца были сухими. Нина неслышно подошла, осторожно, невесомо положила ладони ему на плечи, затем легонько сжала, начиная массировать напряженные, сведенные мышцы.
- Убирайся, - глухо пробормотал Ирландец, опуская голову на руки. Но Нина чувствовала, как отзывается на ее прикосновения его тело, и не собиралась прекращать. Медленно, плавно, движения сильные, мягкие, - Нина будто снова слышала голос Валери, обучавшей ее, сопливую семнадцатилетнюю девчонку, считавшую, что все, что от нее требуется, чтобы мужчине было хорошо, - это лечь на спину, раздвинуть ноги и позволить делать с собой все, что заблагорассудится.
- Ты не хочешь немного поспать? – ласково, но без сюсюканья спросила Нина, почувствовав, что Ирландец начал шататься, подаваясь всем телом на особенно сильные ее движения.
- Да, пожалуй, - Ирландец бросил рассеянный взгляд на свежезастеленную кровать.
Нина кивнула. Утро выдалось слишком бурным, Ирландец просто валился с ног. Она ободряюще улыбнулась, закидывая его руку себе на шею. С трудом поднявшись с дивана, Ирландец, казалось, с некоторым удивлением обнаружил, что Нина практически не уступает ему в росте. Мощную волну влечения, окатившую его, Нина почувствовала сразу – их тела были слишком близко, слишком плотно они прижимались друг к другу, чтобы не почувствовать. Она заглянула в глаза Ирландца – он не смутился из-за проснувшихся инстинктов, и это Нине понравилось. Чуть наклонив голову, он коснулся губами ее шеи, задержал это ощущение на миг, и снова взглянул ей в глаза. Сил у него не было. И это немое извинение тоже ей понравилось. Нина нежно дотронулась губами до его переносицы, и Ирландец закрыл глаза, запрокидывая голову.
- Стоп-стоп-стоп, - торопливо шепнула Нина, чувствуя, что сейчас он упадет и отключится прямо тут, на ковре или на диване – куда рухнет. – Пять шагов, и тебя ждет чистая, уютная постель. Давай, ты сможешь. Раз…
Повалившись на кровать, Ирландец перекатился на спину, его глаза бездумно блуждали, пока Нина расстегивала его рубашку, стаскивала обувь… Слабость, усталость брали верх.
- Ты правда хочешь, чтобы Косого убрали? – тихонько спросила Нина.
Ирландец пребывал в благодушном настроении, самое время спросить, правда, он засыпал, но если она не спросит, Штырь опять будет смотреть на нее как на идиотку…
- Я не желаю его видеть, - резко сказал Ирландец. Сонливость из его взгляда исчезла, он даже приподнялся на локте, в упор глядя на Нину. – Чтоб его в этом доме не было. И слышать о нем я тоже больше не желаю.
Тон Ирландца был жестким, все тело напряглось, и Нина досадовала на себя. Ну какого дьявола надо было сейчас спрашивать, проснулся бы – тогда б и спросила.
- Я все поняла, - сказала она спокойно.
Ирландец беспокойно двинул плечом и головой, повернулся, ложась головой на подушку. Нина вытащила из-под него покрывало и одеяло, но укрывать не спешила. Ирландец был раздражен и зол, в таком состоянии он не уснет.
- Нет, не надо, - придержал он Нину, когда она вытащила футболку из-за пояса его брюк и запустила под нее руку. Его тон был не очень уверен, и Нина, будто и не слыша, задрала футболку и прильнула к гладкой, нежной, едва зажившей коже его живота, лаская губами и языком. Когда поцелуи стали медленно спускаться ниже, а руки Нины расстегнули пряжку ремня и взялись за молнию брюк, протестовать Ирландец не стал. Запрокинул голову, закрыв глаза и жадно ловя воздух широко открытым ртом между выдохами, которые становились все прерывистей и звучнее. Вскоре Нина почувствовала, как его вздрагивающие пальцы погрузились в ее волосы, поглаживая, перебирая их, а затем слегка сжались, одновременно с долгим выдохом наслаждения, слетевшим с его губ.
Нина улыбнулась, глядя на усыпанные бисеринками пота виски Ирландца, его плотно сомкнутые ресницы и часто вздымающуюся грудь. Вот теперь все в порядке – Штырь будет доволен, что она узнала про Косого, а Ирландец будет крепко и спокойно спать. Она тоже кое-что умеет. Дыхание Ирландца выровнялось, и Нина решила даже, что он уже спит, как вдруг, не открывая глаз, он протянул руку и погладил ее по волосам, по щеке…
Она замерла. Он что, не знает, кто она? Шлюху не благодарят за сделанную работу, даже если она сделана хорошо. Нина выпрямилась, села, глядя на безмятежное лицо Ирландца и чувствуя, как дрожат губы и пальцы. Казалось бы, что он такого сделал-то, а Нина была готова расплакаться. Для него она не была шлюхой, отрабатывающей обещанный гонорар. Женщиной, доставившей удовольствие – возможно…
Нина зажмурилась и мысленно надавала себе оплеух. Очнись, девочка! Джефф Сальвано, с его-то прошлым и настоящим! Хотя, черт возьми, только такой как Джефф и может смотреть на людей именно так. Но тогда… Тогда это слишком опасно. Нина знала, каких глупостей может наделать потерявшая голову женщина. А от Джеффа с его яростной силой в сочетании с трогательной нежностью голову потерять легче легкого. Сила и грубость, нежность и слабость – такие привычные, устоявшиеся сочетания. Сила и нежность редко уживаются вместе…
Нина тихонько встала, сходила за полотенцем, привела Ирландца в порядок, стянула с него брюки, одернула футболку и укрыла одеялом. Он не проснулся, лишь слабо улыбнулся во сне, закидывая руку за голову и утыкаясь в нее лицом. Нине отчаянно захотелось вернуть ему его ласку, погладить волосы, легонько пробежаться пальцами по щеке…
Тряхнув головой и пригрозив себе оплеухами реальными, она вынырнула из сладких грез. Нежность и чуткость, присущие Джеффу, пожалуй, являются даже большей тайной, чем его настоящее имя. Не стоит повторять ошибку Косого – знаешь, и помалкивай. Кстати, о Косом. Надо бы сказать Штырю о решении Ирландца. Мается ведь, бедняга.
Нина злорадно усмехнулась, внезапно сообразив, что легко может сейчас заявить, будто Ирландец сказал, что желает смерти обидчика. Но, посмаковав минутку эту мысль, Нина отбросила ее. Если Ирландец узнает, что она намеренно переврала его слова, больше он ее к себе и близко не подпустит. И плакали тогда ее денежки…
Глава 4.- Офицер Берн?
Эйден обернулась к женщине из ФБР. Ее улыбка была немного напряженной, и Эйден понимала, что иначе и быть не может – несколько часов назад агенты опознали своего коллегу в морге.
- Можно не так официально, - сдержанно улыбнулась Эйден. – Меня зовут Эйден.
- Сара, - протянула руку женщина.
- Почему вы не отправились вместе с коллегой? – поинтересовалась Эйден.
- Ну… - пожала плечами Сара. – У нас с ним разный взгляд на некоторые вещи. Крейг – агент старой закалки, он считает, что нет ничего лучше старых, проверенных методов. Так что он попытается проследить за детективом, которому ваш босс передал информацию.
- Мак сказал, что… - удивилась Эйден.
- Не совсем, - улыбнулась Сара, очень заразительно, так что Эйден вскинула брови и тоже невольно заулыбалась, готовясь услышать какую-то забавную историю. – Он сказал, что произошла какая-то ошибка, сбой в базе данных, сделал очень сокрушенный вид…
Эйден представила многословно извиняющегося, трагически сдвинувшего брови Мака, и рассмеялась.
- Вот-вот, - кивнула Сара. – Мимоходом ввернул имя Сальвано, тут же оговорившись, что, разумеется, этого быть не может, и попытался выжать из детектива описание напавшего или получить одежду, в которой тот был во время нападения. Нужно было видеть, как заюлил тот детектив!
- Еще бы, - понимающе усмехнулась Эйден. – И теперь ваш напарник попытается узнать, куда же он понесет в клювике эту бесценную информацию?
- Точно, - подтвердила Сара.
- Сара, я могу задать вопрос? – немного помявшись, спросила Эйден.
- Безусловно, - сжав губы, улыбнулась Сара. Вид у нее стал донельзя официальный. – Вот только ответить я смогу не на все. Это тоже протокол, - тут же скорчив покаянную рожицу, добавила она.
Эйден слегка прищурилась, отметив выделенное интонацией слово «тоже». «Тоже протокол». Намек на то, как много значит протокол в работе, да и в жизни криминалистов? Плюс ее осведомленность. Вывод? Но озвучивать его Эйден не стала. Вопросов на самом деле было много, и непонятно, какой важнее.
- Вы предполагаете, ваш человек еще жив? – решила зайти немного издалека она.
- Почти уверены, - лицо Сары сразу стало серьезным. – По крайней мере, раз они пытаются проверить его, то, пока не получат результаты проверки, у нас есть время.
- Но вы говорили, вопрос имени вообще не должен стоять на повестке дня, - напомнила Эйден.
- Верно, - Сара сложила на груди руки, потупилась. Эйден почти физически ощущала лихорадочную работу ее мысли, в сотый, тысячный раз бьющийся в голове вопрос, что же случилось и почему. – Он должен был называться прозвищем. Все его приметы подходят, - наконец, с тяжелым вздохом продолжила Сара. – Лоуренс… Лоуренс поселил его в нужном номере, сообщил о прибытии, доложил о начале операции. Затем пропал. Нашего человека забрали из гостиницы, и он пропал тоже. Но его не должны были проверять!
Последние слова были произнесены чуть ли не с яростью.
- Ну, достаточно опытный агент сумеет… - попыталась утешить ее Эйден.
- Он не агент, - с горечью отрезала Сара. – Сапер из Майами. Нет у нас агента с нужными приметами. Впрочем, - опомнилась она, - это не имеет значения.
Эйден смотрела на нее широко раскрытыми глазами. Выходит, ФБР привлекло к операции постороннего, неподготовленного человека, и тут все пошло не так. Теперь все будет зависеть от этого человека, от того, как он себя поведет в критической ситуации.
- Так что вы хотели от меня? – тряхнула головой Эйден. Ведь зачем-то Сара пришла сюда, а не стала вместе с напарником выслеживать детектива.
- Я хотела использовать попавшую нам в руки улику до конца, - ответила Сара.
- То есть… - Эйден задумчиво взглянула на распечатки профиля.
- Да, - кивнула Сара. – На платке не только кровь. Там еще и эпителий.
- Двух человек, - подхватила Эйден. – Детектива, передавшего платок, и владельца.
- А, возможно, и трех, - поправила Сара. – Если кто-то воспользовался не своим платком.
- Возможно, - согласилась Эйден. – Это займет время, - предупредила она.
- Я подожду, - кивнула Сара, садясь верхом на стул.
- Здесь? – подняла брови Эйден, и усмехнулась. – Не терпится обойти коллегу?
Сара нахмурилась, опустила глаза, и Эйден подумала, что угадала. Вероятно, Сара не так уж давно пришла в бюро и хочет отличиться, используя косность своего напарника. Эйден не имела ничего против – демонстративное пренебрежение к работе криминалистов, сквозившее в манерах агента Крейга, задело ее, и Эйден была не прочь помочь поставить его на место с помощью лаборатории и достижений современной науки.
- Я просто хочу найти и вытащить оттуда нашего парня как можно скорее, - тихо и отчетливо сказала Сара, подняв глаза. – Пока он не оказался рядом с Лоуренсом.
Эйден кивнула, смутившись.
- А как же операция? – поинтересовалась она, чтобы смягчить возникшую паузу. – Повторение 11 сентября?
- Даже если ему удастся выдать себя за Сальвано, Джефф Сальвано – не тот, кто им нужен, - пожала плечами Сара, снова задумчиво хмурясь. – Если его пытали… - она поморщилась, в глазах появилась какая-то глухая тоска. – Могли искалечить. Или просто он сейчас неработоспособен и сделка не состоится. Тогда его могут пустить в расход в любой момент. Если мы прекратим операцию, у нас в руках останется кончик нити, за которую можно попытаться потянуть – это уже немало.
***
За все время завтрака Штырь так и не смог заговорить о Косом. Вообще не смог заговорить. Нина увивалась вокруг Ирландца, и Штырь взирал на это с полным одобрением. Придя в гостиную, Ирландец тяжело опустился в кресло, Нина принесла завтрак, - судя по длительности отсутствия, поругавшись при этом с Эбби из-за печальной судьбы, постигшей первый собранный ею поднос.
Штырь поглядывал на руку Ирландца, на тонкие, нервные пальцы, на содранные костяшки. Если он повредил руку и не сможет работать, босс не будет разбираться, как это произошло, а просто со Штыря шкуру спустит. Штырь перевел взгляд на свои короткие, толстые пальцы. Да, чтобы собрать бомбу, такие не годятся. А уж скрюченные артритом пальцы мистера Дилейни – и подавно.
Когда, наевшись, Ирландец закурил предложенную Ниной сигару, Штырь нахмурился, но промолчал. Впрочем, после пары затяжек Ирландец, видно, и сам почувствовал, что становится нехорошо, и затушил сигару. Тем временем Нина принесла пакет со льдом, снова вызвав одобрительный взгляд Штыря. Что ж, если захочет, и баба может пользу принести.
Нина уселась на подлокотник кресла, закинув ногу на ногу, и приложила пакет к руке Ирландца. Затем, сделав вид, что удерживать его руку на весу крайне неудобно, положила ее себе на колено, продолжая осторожно прижимать к ободранным суставам холодный пакет. Ирландец отнесся к этой ее вольности вполне добродушно. Откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза, расслабился – казалось, сейчас уснет прямо здесь.
Штырь наблюдал за ним с пониманием. Ирландец не просто подошел к смерти вплотную – заглянул за край. Покой, еда, сон, красивая и ласковая женщина – ни один доктор в мире не пропишет лучшего лекарства. Конечно, они и так уже потеряли трое суток, но, спрашивается, по чьей вине? И потом, раньше, чем Ирландец поправится, заказ все равно не выполнить. Так что усни он – Штырь шуганул бы Нину, принес бы плед, и сел цербером в дверях. Вот только бы еще насчет Косого уточнить…
Появление мистера Дилейни разом нарушило расслабленность и сонливость Ирландца. Позу он не поменял, даже руку не стал снимать с Нининого колена, но взгляд стал острым, внимательным.
- С некоторым опозданием, но все же рад приветствовать вас в своем доме, - заговорил мистер Дилейни, опустившись в кресло и закурив.
- Оригинальные представления о гостеприимстве в вашем доме, - ответил Ирландец. Его голос уже не хрипел, особенно когда он говорил негромко.
- На то были причины, мистер…
- Ирландец, - резко перебил Ирландец, дернув углом рта. Поднялся из кресла, выпрямляясь во весь рост и в упор, с явной угрозой глядя на босса.
- Мистер Дилейни, - невозмутимо представился тот, поднимаясь навстречу и протягивая руку. – Штыря и Нину вы знаете, - продолжил мистер Дилейни, когда Ирландец все же пожал протянутую руку и опустился в кресло.
Штырь пристально наблюдал, не поморщится ли Ирландец при рукопожатии, или когда будет опускаться в кресло, опираясь на правую руку, но никаких выводов сделать не смог. Физическая слабость этого человека с такой лихвой компенсировалась силой воли, что делать какие-то выводы о его состоянии, опираясь на внешнее наблюдение, можно было лишь до тех пор, пока он находился без сознания.
- Вы готовы приступить к работе? – поинтересовался мистер Дилейни, изучающе разглядывая Ирландца.
- Сперва хотелось бы узнать, в чем она заключается, - взглянув исподлобья, заявил Ирландец. – Я согласился на двойную оплату, но с оговоркой, что цель узнаю лишь по приезде. Теперь я начинаю думать, что это было ошибкой.
- Надеюсь, мы сумеем компенсировать небольшие недоразумения, задержавшие нашу встречу, мистер… Ирландец, - под яростным взглядом Ирландца проглотил готовое сорваться с языка имя мистер Дилейни.
- Цель? – сузив глаза, потребовал Ирландец.
Штырь обменялся взглядом с боссом. То, что Ирландец проигнорировал вопрос о компенсации, было плохим признаком. Вероятно, он не считает недоразумения небольшими. Что ж, к этому вопросу они вернутся позже. Ирландца следовало задобрить любыми путями – если он обмолвится о подобной «проверке», у мистера Дилейни образуется нешуточный кризис с серьезными исполнителями. Такие люди предпочитают не называть своих настоящих имен, и то, что босс дважды чуть не повторил ошибку Косого, встревожило Штыря не на шутку. Стареет босс, а дело взялся провернуть очень серьезное.
- На ваше усмотрение, - с деланным равнодушием ответил мистер Дилейни.
- Что? – с подозрением вскинул брови Ирландец.
- Цель вы можете выбрать сами, по своему усмотрению, - старательно делая вид, что подобная постановка вопроса является самым обычным делом, пояснил мистер Дилейни. – Ваша задача… - он сделал паузу, - как минимум повторить эффект 11 сентября. Желательно превзойти. Что именно вы взорвете – на ваш выбор.
Ирландец некоторое время сверлил его недоверчивым взглядом, подавшись вперед и поставив локти на колени. Затем широко ухмыльнулся и откинулся назад.
- Я не знаю города, - сказал он, немного поразмыслив. – Тот шустрый парень, что встречал в аэропорту, сможет поработать экскурсоводом?
- Кхм, - кашлянул мистер Дилейни. – Собственно, он уже поработал. Но, кажется, та экскурсия, что он устроил, пришлась вам не слишком по вкусу…
Казалось, в комнате разорвалась бомба. По крайней мере, Нина явственно ощутила, как от Ирландца полыхнуло жаром. До этого момента она сидела, стараясь как можно меньше привлекать к себе внимание, но теперь осторожно встала и вышла, сделав вид, что ей срочно что-то понадобилось вне комнаты.
Она зашла на кухню, взяла у Эбби графин с лимонадом и вазу с фруктами, и, довольная столь удачно придуманным предлогом для отлучки, вернулась в комнату.
- Где все? – удивленно спросила она, застав в гостиной одного лишь погруженного в невеселые раздумья Штыря.
- Босс у себя, Ирландец тоже, - буркнул Штырь. – Сказал, что подумает. Кажется, его здорово напрягло то, что Лоуренс был… Слушай, - оборвал он сам себя. – Поди за ним. Успокой. Расслабь, - Штырь многозначительно взглянул Нине в глаза. – Но не сильно усердствуй, он слабоват еще…
Нина презрительно фыркнула, мотнув головой. Да что Штырь о себе возомнил? Может, подскажет еще, как лучше ноги держать?
- И, это… Ты как-нибудь там… - в голосе Штыря появились просительные интонации. – Попробуй насчет Косого выяснить. Может, не стоит совсем уж…
Нина взглянула в сторону лестницы. Господи, она и думать уже забыла об этом уроде! А Штырь помнит, переживает. Нет, мужиков не поймешь…
***
Когда Нина вошла в комнату, Ирландец сидел, подогнув под себя ногу, опершись локтями о спинку дивана и бездумно глядя в окно. Дождь перестал, но небо было таким хмурым, что начинающийся день скорее был похож на сумерки. На звук открывающейся двери Ирландец обернулся с таким искаженным лицом, что Нина поняла – любого вошедшего мужчину он встретил бы страшным ударом, наподобие того, которым наградил Штыря. Да и Нину он не особенно был рад видеть.
- Уходи, - процедил он, отворачиваясь.
В его голосе Нине послышались усталость и боль, и безумная тоска, чуть ли ни слезы. Но, насколько она успела рассмотреть, глаза Ирландца были сухими. Нина неслышно подошла, осторожно, невесомо положила ладони ему на плечи, затем легонько сжала, начиная массировать напряженные, сведенные мышцы.
- Убирайся, - глухо пробормотал Ирландец, опуская голову на руки. Но Нина чувствовала, как отзывается на ее прикосновения его тело, и не собиралась прекращать. Медленно, плавно, движения сильные, мягкие, - Нина будто снова слышала голос Валери, обучавшей ее, сопливую семнадцатилетнюю девчонку, считавшую, что все, что от нее требуется, чтобы мужчине было хорошо, - это лечь на спину, раздвинуть ноги и позволить делать с собой все, что заблагорассудится.
- Ты не хочешь немного поспать? – ласково, но без сюсюканья спросила Нина, почувствовав, что Ирландец начал шататься, подаваясь всем телом на особенно сильные ее движения.
- Да, пожалуй, - Ирландец бросил рассеянный взгляд на свежезастеленную кровать.
Нина кивнула. Утро выдалось слишком бурным, Ирландец просто валился с ног. Она ободряюще улыбнулась, закидывая его руку себе на шею. С трудом поднявшись с дивана, Ирландец, казалось, с некоторым удивлением обнаружил, что Нина практически не уступает ему в росте. Мощную волну влечения, окатившую его, Нина почувствовала сразу – их тела были слишком близко, слишком плотно они прижимались друг к другу, чтобы не почувствовать. Она заглянула в глаза Ирландца – он не смутился из-за проснувшихся инстинктов, и это Нине понравилось. Чуть наклонив голову, он коснулся губами ее шеи, задержал это ощущение на миг, и снова взглянул ей в глаза. Сил у него не было. И это немое извинение тоже ей понравилось. Нина нежно дотронулась губами до его переносицы, и Ирландец закрыл глаза, запрокидывая голову.
- Стоп-стоп-стоп, - торопливо шепнула Нина, чувствуя, что сейчас он упадет и отключится прямо тут, на ковре или на диване – куда рухнет. – Пять шагов, и тебя ждет чистая, уютная постель. Давай, ты сможешь. Раз…
Повалившись на кровать, Ирландец перекатился на спину, его глаза бездумно блуждали, пока Нина расстегивала его рубашку, стаскивала обувь… Слабость, усталость брали верх.
- Ты правда хочешь, чтобы Косого убрали? – тихонько спросила Нина.
Ирландец пребывал в благодушном настроении, самое время спросить, правда, он засыпал, но если она не спросит, Штырь опять будет смотреть на нее как на идиотку…
- Я не желаю его видеть, - резко сказал Ирландец. Сонливость из его взгляда исчезла, он даже приподнялся на локте, в упор глядя на Нину. – Чтоб его в этом доме не было. И слышать о нем я тоже больше не желаю.
Тон Ирландца был жестким, все тело напряглось, и Нина досадовала на себя. Ну какого дьявола надо было сейчас спрашивать, проснулся бы – тогда б и спросила.
- Я все поняла, - сказала она спокойно.
Ирландец беспокойно двинул плечом и головой, повернулся, ложась головой на подушку. Нина вытащила из-под него покрывало и одеяло, но укрывать не спешила. Ирландец был раздражен и зол, в таком состоянии он не уснет.
- Нет, не надо, - придержал он Нину, когда она вытащила футболку из-за пояса его брюк и запустила под нее руку. Его тон был не очень уверен, и Нина, будто и не слыша, задрала футболку и прильнула к гладкой, нежной, едва зажившей коже его живота, лаская губами и языком. Когда поцелуи стали медленно спускаться ниже, а руки Нины расстегнули пряжку ремня и взялись за молнию брюк, протестовать Ирландец не стал. Запрокинул голову, закрыв глаза и жадно ловя воздух широко открытым ртом между выдохами, которые становились все прерывистей и звучнее. Вскоре Нина почувствовала, как его вздрагивающие пальцы погрузились в ее волосы, поглаживая, перебирая их, а затем слегка сжались, одновременно с долгим выдохом наслаждения, слетевшим с его губ.
Нина улыбнулась, глядя на усыпанные бисеринками пота виски Ирландца, его плотно сомкнутые ресницы и часто вздымающуюся грудь. Вот теперь все в порядке – Штырь будет доволен, что она узнала про Косого, а Ирландец будет крепко и спокойно спать. Она тоже кое-что умеет. Дыхание Ирландца выровнялось, и Нина решила даже, что он уже спит, как вдруг, не открывая глаз, он протянул руку и погладил ее по волосам, по щеке…
Она замерла. Он что, не знает, кто она? Шлюху не благодарят за сделанную работу, даже если она сделана хорошо. Нина выпрямилась, села, глядя на безмятежное лицо Ирландца и чувствуя, как дрожат губы и пальцы. Казалось бы, что он такого сделал-то, а Нина была готова расплакаться. Для него она не была шлюхой, отрабатывающей обещанный гонорар. Женщиной, доставившей удовольствие – возможно…
Нина зажмурилась и мысленно надавала себе оплеух. Очнись, девочка! Джефф Сальвано, с его-то прошлым и настоящим! Хотя, черт возьми, только такой как Джефф и может смотреть на людей именно так. Но тогда… Тогда это слишком опасно. Нина знала, каких глупостей может наделать потерявшая голову женщина. А от Джеффа с его яростной силой в сочетании с трогательной нежностью голову потерять легче легкого. Сила и грубость, нежность и слабость – такие привычные, устоявшиеся сочетания. Сила и нежность редко уживаются вместе…
Нина тихонько встала, сходила за полотенцем, привела Ирландца в порядок, стянула с него брюки, одернула футболку и укрыла одеялом. Он не проснулся, лишь слабо улыбнулся во сне, закидывая руку за голову и утыкаясь в нее лицом. Нине отчаянно захотелось вернуть ему его ласку, погладить волосы, легонько пробежаться пальцами по щеке…
Тряхнув головой и пригрозив себе оплеухами реальными, она вынырнула из сладких грез. Нежность и чуткость, присущие Джеффу, пожалуй, являются даже большей тайной, чем его настоящее имя. Не стоит повторять ошибку Косого – знаешь, и помалкивай. Кстати, о Косом. Надо бы сказать Штырю о решении Ирландца. Мается ведь, бедняга.
Нина злорадно усмехнулась, внезапно сообразив, что легко может сейчас заявить, будто Ирландец сказал, что желает смерти обидчика. Но, посмаковав минутку эту мысль, Нина отбросила ее. Если Ирландец узнает, что она намеренно переврала его слова, больше он ее к себе и близко не подпустит. И плакали тогда ее денежки…
@темы: Сара Сайдл, "Until", Эйден Берн, Горацио Кейн