Глава 5.
Глава 5.
- Какой же ты высокий, мальчик! – продолжала старушка, проводя ошеломленного Горацио и недоуменно взирающего на него Фрэнка в комнату. – По фотографиям и не скажешь. Располагайтесь, я принесу чаю, - указала она на мягкие кресла. – Ах, Аарон, а я-то, старая, не поверила, когда он заявил, что однажды все тебе расскажет и ты неожиданно объявишься на моем пороге, - в дверях она обернулась и умиленно покачала головой, глядя на растерянное лицо Горацио, боящегося вымолвить хоть слово в надежде узнать побольше, да и из страха попасть впросак. Оставшись наедине с Фрэнком, Кейн наконец рискнул взглянуть, какое впечатление на него произвел прием, оказанный им в этом доме. Как раз в этот момент Трипп сдавленно кашлянул и с круглыми глазами обернулся к Горацио с одной из стоявших на каминной полке фотографий. Горацио нахмурился, не понимая, в чем дело, а потом и его глаза округлились, стоило Триппу показать фотографию.
- Это ведь?... – Трипп не решался закончить фразу, настолько абсурдным ему казалось все происходящее. Горацио кивнул и пожал плечами в знак того, что тоже ничего не понимает. Прежде чем он собрался с мыслями, чтобы попытаться выдвинуть какое-то объяснение, с кухни вернулась Мелани с подносом.
- М-м, миссис Спенсер, - неуверенно начал Горацио, принимая у нее поднос и ставя его на столик, но старушка перебила его.
- Ой, мальчик, - рассмеялась она. – Ну какая я тебе миссис Спенсер? Да я миссис-то и не побывала ни разу за все свои 84 года. Как встретила тогда твоего деда, - мечтательно улыбнулась она. – Так что просто Мелани. Ронни тебе вообще ничего обо мне не рассказал, поди? Так привык к секретам, что скоро говорить разучится, - Мелани все еще улыбалась, но теперь уже скорее печально.
- Мэм, я не уверен, что мы правильно друг друга понимаем, - Горацио решил не усугублять ситуацию дальнейшим молчанием, так как ясности это не привносило, скорее, наоборот, только все запутывало. – Наверное, вы принимаете меня за другого человека? – продолжил он без особой уверенности, поглядывая на фотографию, которую Трипп до сих пор многозначительно вертел в руках.
- Не думаю, что в Майами найдется еще один Горацио Кейн, - спокойно заявила старушка. Мужчины переглянулись. – А чему ты так удивляешься, мальчик? – слегка нахмурилась Мелани. – Уж не хочешь ли ты сказать, что зашел случайно? – всплеснула руками она. – Неужели ты собрался меня арестовать? Ты ведь у нас полицейский, так, милый?
Горацио непроизвольно коснулся значка и кивнул – вроде да, полицейский. Трипп кашлянул, проглотив смешок. Таким растерянным он лейтенанта не видел никогда.
- Мы пришли по поводу Аарона Спенсера, - вспомнив, что он полицейский, вспомнил о цели визита Горацио. – Вы его знали?
- Знала? – внезапно севшим голосом переспросила старушка, нащупывая сзади кресло. – Что с ним? – ее голос звучал так, будто ей не хватало воздуха, но глаза смотрели пристально.
- Я очень сожалею, Мелани, - тихо сказал Горацио, садясь рядом и беря ее за руку. – Вчера утром Аарон Спенсер умер, - говоря это, он сочувственно и внимательно глядел женщине в лицо, опасаясь, что ей станет плохо.
Но Мелани лишь прерывисто вздохнула и крепко сжала его руку, а ее глаза остались сухими.
- Ты был там? – ласково спросила она, накрывая руку Горацио своей рукой и успокаивающе поглаживая, будто это он должен испытывать боль, а не она.
- Да, - кивнул Горацио, - он умер у меня на руках.
- Но он успел тебе все рассказать? – склонив голову набок, поинтересовалась Мелани.
- Он пытался, - печально улыбнулся Кейн, не выпуская ее руки. Он вспомнил удивившее его выражение узнавания и еще чего-то смутного, неясного в глазах умирающего. И то, как старик назвал его… - Раз вы говорите, что не были замужем, значит, он, - Горацио запнулся, вспомнив сопутствовавший заявлению намек на отношения с его дедом.
- Мой сын, - кивнула Мелани. – Я родила его в шестнадцать лет по огромной, безумной любви, как водится, совершенно безответной, - она снова улыбалась, будто воспоминания об этой безответной любви были весьма приятными.
- То есть, - покосившись на Фрэнка, осторожно поинтересовался Горацио. – То есть, мы родственники?
- Смотря кого считать родней, мальчик, - философски пожала плечами старушка. – Ронни… Мой Аарон… был… - в ее голосе проступила горечь от необходимости употреблять прошедшее время по отношению к сыну. – Он был сводным братом твоего отца, незаконным и непризнанным, так что тебе он приходится вроде как дядей. Но это то, что я могу подтвердить как его мать. А вот твоя мать не была ни в чем уверена, - Мелани вздохнула. – Аарон любил ее и, к тому же, всегда считал, что все же он был твоим отцом, - Трипп промахнулся локтем мимо полки, на которую как раз собрался опереться, и с трудом удержал равновесие. Горацио в упор смотрел на Мелани, и только дрожь в руках выдавала его состояние.
- Извини, что я вот так обрушила все это на тебя, милый, - Мелани протянула руку и осторожно погладила Горацио по щеке. Фрэнку захотелось провалиться сквозь землю или перекреститься, чтобы отогнать наваждение. Такого выражения на лице Кейна он не видел никогда. «Да и вряд ли вообще кто-то видел», - подумал потрясенный Трипп, обдумывая, как бы ему убраться тихонько отсюда. Но после стольких усилий, чтобы заставить Горацио смириться с охраной, оставить его одного, да еще и в таком состоянии, было бы верхом глупости, так что Фрэнк тихонько отошел в самый дальний угол комнаты и сел в кресло, пытаясь слиться с обстановкой.
- Давай-ка выпьем все-таки чаю, - поднялась Мелани, начиная разливать чай по чашкам. – Нам обоим стоит успокоиться. Тебе может показаться, что для матери, узнавшей о смерти сына, я слишком спокойна, - проницательно заметила она, быстро глянув на Горацио. – Ронни был федеральным агентом, годами работал под прикрытием, и каждый день я ждала подобного известия. А еще я слишком долго работала психологом, - с внезапной усмешкой добавила она.
- Мелани, - Горацио взял чашку из ее задрожавших рук, но его руки тряслись не меньше и он поспешно поставил чашку на столик. – Мелани… - он не знал, что он собирается сказать или спросить, слишком много мыслей и чувств одновременно теснились в душе. Горацио бережно усадил женщину на диван и сам сел рядом, взяв ее руку в свои.
- Он любил тебя, - сквозь слезы, все-таки навернувшиеся на глаза, проговорила Мелани. – Но твоя мать сделала выбор, может быть, не самый лучший, но это был ее выбор, и Аарон смирился, потому что любил ее. Я кое-что слышала о твоем детстве, милый, - она погладила судорожно сжавшуюся руку Кейна, - поверь, если бы Аарон мог, он пришел и просто забрал бы вас у брата, - лицо Горацио исказилось кривой усмешкой, он несколько раз кивнул. – Он рисковал всем, когда застрелил Фленнигана при задержании, обставив все так, будто тот сопротивлялся аресту, - приняв это за выражение недоверия, добавила Мелани. – Фленниган совершил ошибку, выбрав тебя мишенью, за что и поплатился жизнью. Аарон чуть с ума не сошел, обнаружив фотографию вашей семьи на месте взрыва. Фленнигана ловили много лет, и никто не мог предугадать его действий. Он до того обнаглел, что стал играть с полицией, оставляя фотографии будущих жертв там, где их непременно должны были найти. Мол, ищите этих людей, прячьте, защищайте – им все равно не жить, потому что так решил Джек Фленниган. Аарон нашел его через три дня после того, как обнаружил ту фотографию, и пристрелил без малейших колебаний. Ты был для него всем, мальчик.
Фрэнк тихонько наблюдал из своего угла за происходящим и не уставал поражаться. Всегда и везде Кейн оставался книгой за семью печатями. Конечно, никто и никогда не видел, как Горацио общается с родными, по причине отсутствия таковых. Но кто бы мог предположить, что Кейн способен таять - а лишь это слово приходило на ум Фрэнку для описания - под взглядом выцветших глаз невысокой совершенно седой женщины, держа ее за руку, не чураясь ее ласковых прикосновений. Триппу было крайне неловко наблюдать эту семейную сцену и он старательно отводил глаза, рассматривая обстановку комнаты. Ему на глаза попалась целая стопка альбомов, лежащих на тумбочке на расстоянии вытянутой руки от него. Фрэнк взял верхний и с облегчением уткнулся в него, чтобы, торопливо перелистнув несколько страниц, озадаченно отложить альбом в сторону. Следующий альбом Фрэнк взял уже с опаской, и обнаружив в нем ожидаемое, отложил оба альбома обратно в стопку, окидывая ее взглядом. Если все остальные альбомы тоже соответствующего содержания… Заметив на корешках выцветшие цифры, Фрэнк убедился в правильности своей догадки. Похоже, каждый альбом содержал пять лет жизни Горацио Кейна. «Да уж, видимо, этот Спенсер был профи, если Горацио с его интуицией не заметил постоянно ведущейся за ним слежки», - решил Трипп.
- А Сомберс? – продолжил тем временем Горацио. – Вы что-нибудь знаете о Сомберсе?
- Сражающемуся с чудовищами следует позаботиться о том, чтобы самому не превратиться в чудовище, - пожала плечами Мелани. – Это про Сомберса. Он очень талантлив. Умел разгадать самый хитроумный замысел, обезвредить самое сложное устройство. Но талант – вещь обоюдоострая. Талантливый человек – не обязательно хороший человек. Когда Дэнни решил, что должен доказать, что он самый умный, самый талантливый, самый лучший, а если при этом пострадают люди – ничего страшного… Вот тогда Дэнни превратился в чудовище. Вероятно, первой каплей в его расстройстве стал тот злополучный арест, когда он вместо Фленнигана заполучил Аарона. Это было для Сомберса ударом, от которого он, по всей видимости, так никогда и не оправился. Я не слишком-то много обо всем этом знаю, - с сожалением улыбнулась Мелани. – Ронни умел хранить секреты и предпочитал посвящать меня в них как можно меньше. Знал бы ты, мальчик, - лукаво прищурясь, взглянула она на Кейна, - как это обижает…
Горацио рассеянно улыбнулся ей в ответ. Он никак не мог разобраться в своих ощущениях. Ему было и хорошо, и плохо одновременно. Слишком многое смешивалось сейчас в его душе – и старые не очень-то приятные воспоминания; и боль от потери человека, который, как оказалось, был его близким; и радость, и смущение, и сочувствие, и печаль… И это обращение «мальчик», от которого душа выворачивалась наизнанку… И такая непривычная теплота, изливающаяся на него при каждом взгляде, проникающая прямо к сердцу при каждом прикосновении, теплота, которая растапливала броню неприступного лейтенанта Горацио Кейна, снова превращая его в маленького мальчика со смешным именем и рыжими волосами, которого быстро отучили верить в то, что мир населен исключительно добрыми людьми…
- Можно я еще приеду? – нерешительно спросил он после паузы.
- Ох, мальчик, - усмехнулась Мелани. – Ну зачем тебе привязываться к древней развалине, доживающей свой век? Конечно, для тебя дверь всегда открыта, но ты еще не устал хоронить близких, милый? – сочувственно спросила Мелани, гладя вздрогнувшего от этих слов Горацио по плечу. – Может, найдешь себе кого-нибудь помоложе? – лукаво добавила она, поднимаясь.
«Если бы это было гарантией…», - с тоской подумал Горацио, вспомнив двадцативосьмилетнюю Марисоль.
- Так я могу еще заехать? – снова спросил он, просительно заглядывая в глаза Мелани.
- Ну разве хоть одна женщина в мире может устоять перед этим взглядом? – рассмеялась Мелани, глядя на его сдвинутые домиком брови.
- Хм, - улыбнулся в ответ Горацио, перед глазами которого тут же возникло лицо Элины. – Одна есть.
- Ну тогда, - с комичной серьезностью заключила Мелани, внимательно взглянув ему в лицо, - на твоем месте я бы на ней женилась, милый, - улыбнулась она, целуя Горацио в макушку.
Фрэнк еле сдержал смешок, глядя на ошарашенного таким выводом лейтенанта.
***
Полпути до лаборатории они проделали в молчании. Трипп поглядывал на Горацио временами, тихо радуясь, что Кейн не поехал по этому адресу в одиночку. Конечно, в какой-то мере Горацио сумел взять себя в руки, но пребывал в таком состоянии, что был способен не заметить Сомберса с пистолетом в двух метрах от себя, только если тот с воплем не свалится ему на голову. «Утюгом пришибить можно, - ворчал про себя Фрэнк, видя рассеянно блуждающий взгляд лейтенанта. – С другой стороны, это хорошо, не так будет лезть на рожон, - рассуждал он. – Все это, конечно, мило, только по делу Сомберса мы не продвинулись ни на шаг, и, откуда последует новый удар, по-прежнему неизвестно. Известна только мишень», - Фрэнк покосился на сидящую рядом «мишень», продолжающую витать в каких-то своих мыслях.
- Горацио, - только чтобы вернуть, наконец, лейтенанта на землю, заговорил Трипп. – Извини, если лезу не в свое дело, но я хотел спросить. Ты не хочешь сделать анализ ДНК?
- Зачем? – удивленно взглянул на него Кейн. – Чтобы точно узнать, насколько близкого человека я только что потерял? – дернув уголком рта, он снова отвернулся к окну.
- Ну, это единственное из всего рассказа, что мы можем проверить, - выкрутился Трипп.
- Ты не доверяешь ей? – изумился Кейн, окончательно отвлекаясь от своих мыслей. – Почему? Зачем ей лгать?
- Не знаю, - уже из чистого упрямства буркнул Трипп. – В этом деле все так запутано, что никакая предосторожность не помешает…
- Фрэнк, - покачал головой Горацио, явно собираясь что-то возразить, но вместо этого переводя взгляд на дорогу. – Фрэнк… Фрэнк, тормози…
Фрэнк уже пару раз нажал на педаль тормоза без особого эффекта, а на третий раз ощутил, как педаль провалилась под ногой.
- Держись! – успел выкрикнуть Трипп, прежде чем не вписавшаяся в поворот машина врезалась в столб.
На асфальт посыпались стекла. Кейн зашипел, потирая грудь, а потом начал смеяться.
- Значит, никакая предосторожность не помешает? – веселился он, помогая Фрэнку освободиться от сработавшей подушки безопасности, когда заднее стекло, уцелевшее при аварии, вдруг разлетелось на осколки. Вторая пуля шмякнулась в дверцу со стороны Горацио.
- Из машины, - зарычал Трипп. – И пригнись!
- Черт! – выругался Горацио, дергая заклинивший замок ремня безопасности, так как дверцы машины продолжали дырявить пули. Наконец замок поддался, и Фрэнк чуть ли не за шиворот выволок Кейна через водительское сиденье.
- Хм, разнообразие любит, сволочь! – снова развеселился Кейн, прислонившись спиной к колесу машины, пока Трипп вызывал подмогу по рации.
- Горацио, не высовывайся! – рявкнул Трипп, видя, что лейтенант проверяет магазин своего пистолета.
- Да я так, поразмяться, - ухмыльнулся Кейн, делая два выстрела и снова укрываясь за корпусом машины. – Ну и чтобы ему жизнь медом не казалась! Или будем сидеть молча? Так он может и ближе подойти.
- Резонно! – согласился Трипп, слушая шмяканье пуль об металл. – Ну, держись! – добавил он, засекая примерное направление и тоже открывая ответный огонь.
- О! – отметил Кейн некоторое время спустя. – Затих.
Пару минут они недоверчиво прислушивались, ожидая новых выстрелов.
- А вот и патруль! – сказал Кейн, поднимаясь навстречу подъезжающим машинам и выпрямляясь в полный рост прежде, чем Трипп успел его остановить. В следующий момент Горацио лежал на асфальте, непонимающе разглядывая безоблачное небо над собой. Фрэнк быстро разорвал рубашку и отогнул бронежилет у него на груди. Убедившись, что бронежилет пуля не пробила, Трипп сплюнул, бормоча:
- Жаль, что не в лоб! Хоть убедились бы, есть ли в твоей черепушке мозги – иногда я в этом сомневаюсь…
Кейн лишь виновато взглянул на него, потирая ушибленный затылок.
Глава 5.- Какой же ты высокий, мальчик! – продолжала старушка, проводя ошеломленного Горацио и недоуменно взирающего на него Фрэнка в комнату. – По фотографиям и не скажешь. Располагайтесь, я принесу чаю, - указала она на мягкие кресла. – Ах, Аарон, а я-то, старая, не поверила, когда он заявил, что однажды все тебе расскажет и ты неожиданно объявишься на моем пороге, - в дверях она обернулась и умиленно покачала головой, глядя на растерянное лицо Горацио, боящегося вымолвить хоть слово в надежде узнать побольше, да и из страха попасть впросак. Оставшись наедине с Фрэнком, Кейн наконец рискнул взглянуть, какое впечатление на него произвел прием, оказанный им в этом доме. Как раз в этот момент Трипп сдавленно кашлянул и с круглыми глазами обернулся к Горацио с одной из стоявших на каминной полке фотографий. Горацио нахмурился, не понимая, в чем дело, а потом и его глаза округлились, стоило Триппу показать фотографию.
- Это ведь?... – Трипп не решался закончить фразу, настолько абсурдным ему казалось все происходящее. Горацио кивнул и пожал плечами в знак того, что тоже ничего не понимает. Прежде чем он собрался с мыслями, чтобы попытаться выдвинуть какое-то объяснение, с кухни вернулась Мелани с подносом.
- М-м, миссис Спенсер, - неуверенно начал Горацио, принимая у нее поднос и ставя его на столик, но старушка перебила его.
- Ой, мальчик, - рассмеялась она. – Ну какая я тебе миссис Спенсер? Да я миссис-то и не побывала ни разу за все свои 84 года. Как встретила тогда твоего деда, - мечтательно улыбнулась она. – Так что просто Мелани. Ронни тебе вообще ничего обо мне не рассказал, поди? Так привык к секретам, что скоро говорить разучится, - Мелани все еще улыбалась, но теперь уже скорее печально.
- Мэм, я не уверен, что мы правильно друг друга понимаем, - Горацио решил не усугублять ситуацию дальнейшим молчанием, так как ясности это не привносило, скорее, наоборот, только все запутывало. – Наверное, вы принимаете меня за другого человека? – продолжил он без особой уверенности, поглядывая на фотографию, которую Трипп до сих пор многозначительно вертел в руках.
- Не думаю, что в Майами найдется еще один Горацио Кейн, - спокойно заявила старушка. Мужчины переглянулись. – А чему ты так удивляешься, мальчик? – слегка нахмурилась Мелани. – Уж не хочешь ли ты сказать, что зашел случайно? – всплеснула руками она. – Неужели ты собрался меня арестовать? Ты ведь у нас полицейский, так, милый?
Горацио непроизвольно коснулся значка и кивнул – вроде да, полицейский. Трипп кашлянул, проглотив смешок. Таким растерянным он лейтенанта не видел никогда.
- Мы пришли по поводу Аарона Спенсера, - вспомнив, что он полицейский, вспомнил о цели визита Горацио. – Вы его знали?
- Знала? – внезапно севшим голосом переспросила старушка, нащупывая сзади кресло. – Что с ним? – ее голос звучал так, будто ей не хватало воздуха, но глаза смотрели пристально.
- Я очень сожалею, Мелани, - тихо сказал Горацио, садясь рядом и беря ее за руку. – Вчера утром Аарон Спенсер умер, - говоря это, он сочувственно и внимательно глядел женщине в лицо, опасаясь, что ей станет плохо.
Но Мелани лишь прерывисто вздохнула и крепко сжала его руку, а ее глаза остались сухими.
- Ты был там? – ласково спросила она, накрывая руку Горацио своей рукой и успокаивающе поглаживая, будто это он должен испытывать боль, а не она.
- Да, - кивнул Горацио, - он умер у меня на руках.
- Но он успел тебе все рассказать? – склонив голову набок, поинтересовалась Мелани.
- Он пытался, - печально улыбнулся Кейн, не выпуская ее руки. Он вспомнил удивившее его выражение узнавания и еще чего-то смутного, неясного в глазах умирающего. И то, как старик назвал его… - Раз вы говорите, что не были замужем, значит, он, - Горацио запнулся, вспомнив сопутствовавший заявлению намек на отношения с его дедом.
- Мой сын, - кивнула Мелани. – Я родила его в шестнадцать лет по огромной, безумной любви, как водится, совершенно безответной, - она снова улыбалась, будто воспоминания об этой безответной любви были весьма приятными.
- То есть, - покосившись на Фрэнка, осторожно поинтересовался Горацио. – То есть, мы родственники?
- Смотря кого считать родней, мальчик, - философски пожала плечами старушка. – Ронни… Мой Аарон… был… - в ее голосе проступила горечь от необходимости употреблять прошедшее время по отношению к сыну. – Он был сводным братом твоего отца, незаконным и непризнанным, так что тебе он приходится вроде как дядей. Но это то, что я могу подтвердить как его мать. А вот твоя мать не была ни в чем уверена, - Мелани вздохнула. – Аарон любил ее и, к тому же, всегда считал, что все же он был твоим отцом, - Трипп промахнулся локтем мимо полки, на которую как раз собрался опереться, и с трудом удержал равновесие. Горацио в упор смотрел на Мелани, и только дрожь в руках выдавала его состояние.
- Извини, что я вот так обрушила все это на тебя, милый, - Мелани протянула руку и осторожно погладила Горацио по щеке. Фрэнку захотелось провалиться сквозь землю или перекреститься, чтобы отогнать наваждение. Такого выражения на лице Кейна он не видел никогда. «Да и вряд ли вообще кто-то видел», - подумал потрясенный Трипп, обдумывая, как бы ему убраться тихонько отсюда. Но после стольких усилий, чтобы заставить Горацио смириться с охраной, оставить его одного, да еще и в таком состоянии, было бы верхом глупости, так что Фрэнк тихонько отошел в самый дальний угол комнаты и сел в кресло, пытаясь слиться с обстановкой.
- Давай-ка выпьем все-таки чаю, - поднялась Мелани, начиная разливать чай по чашкам. – Нам обоим стоит успокоиться. Тебе может показаться, что для матери, узнавшей о смерти сына, я слишком спокойна, - проницательно заметила она, быстро глянув на Горацио. – Ронни был федеральным агентом, годами работал под прикрытием, и каждый день я ждала подобного известия. А еще я слишком долго работала психологом, - с внезапной усмешкой добавила она.
- Мелани, - Горацио взял чашку из ее задрожавших рук, но его руки тряслись не меньше и он поспешно поставил чашку на столик. – Мелани… - он не знал, что он собирается сказать или спросить, слишком много мыслей и чувств одновременно теснились в душе. Горацио бережно усадил женщину на диван и сам сел рядом, взяв ее руку в свои.
- Он любил тебя, - сквозь слезы, все-таки навернувшиеся на глаза, проговорила Мелани. – Но твоя мать сделала выбор, может быть, не самый лучший, но это был ее выбор, и Аарон смирился, потому что любил ее. Я кое-что слышала о твоем детстве, милый, - она погладила судорожно сжавшуюся руку Кейна, - поверь, если бы Аарон мог, он пришел и просто забрал бы вас у брата, - лицо Горацио исказилось кривой усмешкой, он несколько раз кивнул. – Он рисковал всем, когда застрелил Фленнигана при задержании, обставив все так, будто тот сопротивлялся аресту, - приняв это за выражение недоверия, добавила Мелани. – Фленниган совершил ошибку, выбрав тебя мишенью, за что и поплатился жизнью. Аарон чуть с ума не сошел, обнаружив фотографию вашей семьи на месте взрыва. Фленнигана ловили много лет, и никто не мог предугадать его действий. Он до того обнаглел, что стал играть с полицией, оставляя фотографии будущих жертв там, где их непременно должны были найти. Мол, ищите этих людей, прячьте, защищайте – им все равно не жить, потому что так решил Джек Фленниган. Аарон нашел его через три дня после того, как обнаружил ту фотографию, и пристрелил без малейших колебаний. Ты был для него всем, мальчик.
Фрэнк тихонько наблюдал из своего угла за происходящим и не уставал поражаться. Всегда и везде Кейн оставался книгой за семью печатями. Конечно, никто и никогда не видел, как Горацио общается с родными, по причине отсутствия таковых. Но кто бы мог предположить, что Кейн способен таять - а лишь это слово приходило на ум Фрэнку для описания - под взглядом выцветших глаз невысокой совершенно седой женщины, держа ее за руку, не чураясь ее ласковых прикосновений. Триппу было крайне неловко наблюдать эту семейную сцену и он старательно отводил глаза, рассматривая обстановку комнаты. Ему на глаза попалась целая стопка альбомов, лежащих на тумбочке на расстоянии вытянутой руки от него. Фрэнк взял верхний и с облегчением уткнулся в него, чтобы, торопливо перелистнув несколько страниц, озадаченно отложить альбом в сторону. Следующий альбом Фрэнк взял уже с опаской, и обнаружив в нем ожидаемое, отложил оба альбома обратно в стопку, окидывая ее взглядом. Если все остальные альбомы тоже соответствующего содержания… Заметив на корешках выцветшие цифры, Фрэнк убедился в правильности своей догадки. Похоже, каждый альбом содержал пять лет жизни Горацио Кейна. «Да уж, видимо, этот Спенсер был профи, если Горацио с его интуицией не заметил постоянно ведущейся за ним слежки», - решил Трипп.
- А Сомберс? – продолжил тем временем Горацио. – Вы что-нибудь знаете о Сомберсе?
- Сражающемуся с чудовищами следует позаботиться о том, чтобы самому не превратиться в чудовище, - пожала плечами Мелани. – Это про Сомберса. Он очень талантлив. Умел разгадать самый хитроумный замысел, обезвредить самое сложное устройство. Но талант – вещь обоюдоострая. Талантливый человек – не обязательно хороший человек. Когда Дэнни решил, что должен доказать, что он самый умный, самый талантливый, самый лучший, а если при этом пострадают люди – ничего страшного… Вот тогда Дэнни превратился в чудовище. Вероятно, первой каплей в его расстройстве стал тот злополучный арест, когда он вместо Фленнигана заполучил Аарона. Это было для Сомберса ударом, от которого он, по всей видимости, так никогда и не оправился. Я не слишком-то много обо всем этом знаю, - с сожалением улыбнулась Мелани. – Ронни умел хранить секреты и предпочитал посвящать меня в них как можно меньше. Знал бы ты, мальчик, - лукаво прищурясь, взглянула она на Кейна, - как это обижает…
Горацио рассеянно улыбнулся ей в ответ. Он никак не мог разобраться в своих ощущениях. Ему было и хорошо, и плохо одновременно. Слишком многое смешивалось сейчас в его душе – и старые не очень-то приятные воспоминания; и боль от потери человека, который, как оказалось, был его близким; и радость, и смущение, и сочувствие, и печаль… И это обращение «мальчик», от которого душа выворачивалась наизнанку… И такая непривычная теплота, изливающаяся на него при каждом взгляде, проникающая прямо к сердцу при каждом прикосновении, теплота, которая растапливала броню неприступного лейтенанта Горацио Кейна, снова превращая его в маленького мальчика со смешным именем и рыжими волосами, которого быстро отучили верить в то, что мир населен исключительно добрыми людьми…
- Можно я еще приеду? – нерешительно спросил он после паузы.
- Ох, мальчик, - усмехнулась Мелани. – Ну зачем тебе привязываться к древней развалине, доживающей свой век? Конечно, для тебя дверь всегда открыта, но ты еще не устал хоронить близких, милый? – сочувственно спросила Мелани, гладя вздрогнувшего от этих слов Горацио по плечу. – Может, найдешь себе кого-нибудь помоложе? – лукаво добавила она, поднимаясь.
«Если бы это было гарантией…», - с тоской подумал Горацио, вспомнив двадцативосьмилетнюю Марисоль.
- Так я могу еще заехать? – снова спросил он, просительно заглядывая в глаза Мелани.
- Ну разве хоть одна женщина в мире может устоять перед этим взглядом? – рассмеялась Мелани, глядя на его сдвинутые домиком брови.
- Хм, - улыбнулся в ответ Горацио, перед глазами которого тут же возникло лицо Элины. – Одна есть.
- Ну тогда, - с комичной серьезностью заключила Мелани, внимательно взглянув ему в лицо, - на твоем месте я бы на ней женилась, милый, - улыбнулась она, целуя Горацио в макушку.
Фрэнк еле сдержал смешок, глядя на ошарашенного таким выводом лейтенанта.
***
Полпути до лаборатории они проделали в молчании. Трипп поглядывал на Горацио временами, тихо радуясь, что Кейн не поехал по этому адресу в одиночку. Конечно, в какой-то мере Горацио сумел взять себя в руки, но пребывал в таком состоянии, что был способен не заметить Сомберса с пистолетом в двух метрах от себя, только если тот с воплем не свалится ему на голову. «Утюгом пришибить можно, - ворчал про себя Фрэнк, видя рассеянно блуждающий взгляд лейтенанта. – С другой стороны, это хорошо, не так будет лезть на рожон, - рассуждал он. – Все это, конечно, мило, только по делу Сомберса мы не продвинулись ни на шаг, и, откуда последует новый удар, по-прежнему неизвестно. Известна только мишень», - Фрэнк покосился на сидящую рядом «мишень», продолжающую витать в каких-то своих мыслях.
- Горацио, - только чтобы вернуть, наконец, лейтенанта на землю, заговорил Трипп. – Извини, если лезу не в свое дело, но я хотел спросить. Ты не хочешь сделать анализ ДНК?
- Зачем? – удивленно взглянул на него Кейн. – Чтобы точно узнать, насколько близкого человека я только что потерял? – дернув уголком рта, он снова отвернулся к окну.
- Ну, это единственное из всего рассказа, что мы можем проверить, - выкрутился Трипп.
- Ты не доверяешь ей? – изумился Кейн, окончательно отвлекаясь от своих мыслей. – Почему? Зачем ей лгать?
- Не знаю, - уже из чистого упрямства буркнул Трипп. – В этом деле все так запутано, что никакая предосторожность не помешает…
- Фрэнк, - покачал головой Горацио, явно собираясь что-то возразить, но вместо этого переводя взгляд на дорогу. – Фрэнк… Фрэнк, тормози…
Фрэнк уже пару раз нажал на педаль тормоза без особого эффекта, а на третий раз ощутил, как педаль провалилась под ногой.
- Держись! – успел выкрикнуть Трипп, прежде чем не вписавшаяся в поворот машина врезалась в столб.
На асфальт посыпались стекла. Кейн зашипел, потирая грудь, а потом начал смеяться.
- Значит, никакая предосторожность не помешает? – веселился он, помогая Фрэнку освободиться от сработавшей подушки безопасности, когда заднее стекло, уцелевшее при аварии, вдруг разлетелось на осколки. Вторая пуля шмякнулась в дверцу со стороны Горацио.
- Из машины, - зарычал Трипп. – И пригнись!
- Черт! – выругался Горацио, дергая заклинивший замок ремня безопасности, так как дверцы машины продолжали дырявить пули. Наконец замок поддался, и Фрэнк чуть ли не за шиворот выволок Кейна через водительское сиденье.
- Хм, разнообразие любит, сволочь! – снова развеселился Кейн, прислонившись спиной к колесу машины, пока Трипп вызывал подмогу по рации.
- Горацио, не высовывайся! – рявкнул Трипп, видя, что лейтенант проверяет магазин своего пистолета.
- Да я так, поразмяться, - ухмыльнулся Кейн, делая два выстрела и снова укрываясь за корпусом машины. – Ну и чтобы ему жизнь медом не казалась! Или будем сидеть молча? Так он может и ближе подойти.
- Резонно! – согласился Трипп, слушая шмяканье пуль об металл. – Ну, держись! – добавил он, засекая примерное направление и тоже открывая ответный огонь.
- О! – отметил Кейн некоторое время спустя. – Затих.
Пару минут они недоверчиво прислушивались, ожидая новых выстрелов.
- А вот и патруль! – сказал Кейн, поднимаясь навстречу подъезжающим машинам и выпрямляясь в полный рост прежде, чем Трипп успел его остановить. В следующий момент Горацио лежал на асфальте, непонимающе разглядывая безоблачное небо над собой. Фрэнк быстро разорвал рубашку и отогнул бронежилет у него на груди. Убедившись, что бронежилет пуля не пробила, Трипп сплюнул, бормоча:
- Жаль, что не в лоб! Хоть убедились бы, есть ли в твоей черепушке мозги – иногда я в этом сомневаюсь…
Кейн лишь виновато взглянул на него, потирая ушибленный затылок.
@темы: Фрэнк Трипп, "За поворотом", Горацио Кейн
-
-
10.03.2013 в 16:18Трипп промахнулся локтем мимо полки, на которую как раз собрался опереться, и с трудом удержал равновесие. Ты знаешь, я так живо представила себе Фрэнка и то, как он лихо это сделал, что рассмеялась на всю квартиру!
Фрэнку захотелось провалиться сквозь землю или перекреститься, чтобы отогнать наваждение. Такого выражения на лице Кейна он не видел никогда. «Да и вряд ли вообще кто-то видел», - подумал потрясенный Трипп, обдумывая, как бы ему убраться тихонько отсюда. Ох, ёлочки. Вот ЭТО David сыграл бы замечательно. Думаю, такого мы действительно еще не видели
.Ты был для него всем, мальчик. Извини, дорогая. Я сейчас проревусь и успокоюсь. Слишком это ...
Горацио рассеянно улыбнулся ей в ответ. Он никак не мог разобраться в своих ощущениях. Ему было и хорошо, и плохо одновременно. Слишком многое смешивалось сейчас в его душе – и старые не очень-то приятные воспоминания; и боль от потери человека, который, как оказалось, был его близким; и радость, и смущение, и сочувствие, и печаль… И это обращение «мальчик», от которого душа выворачивалась наизнанку… И такая непривычная теплота, изливающаяся на него при каждом взгляде, проникающая прямо к сердцу при каждом прикосновении, теплота, которая растапливала броню неприступного лейтенанта Горацио Кейна, снова превращая его в маленького мальчика со смешным именем и рыжими волосами, которого быстро отучили верить в то, что мир населен исключительно добрыми людьми…
- Можно я еще приеду? – нерешительно спросил он после паузы. За этот абзац тебе - отдельное спасибо.
Ну и чтобы ему жизнь медом не казалась! Дорогая, извини, но это не типично русское выражение? Извини, я себе слишком много позволяю.
Убедившись, что бронежилет пуля не пробила, Трипп сплюнул, бормоча:
- Жаль, что не в лоб! Хоть убедились бы, есть ли в твоей черепушке мозги – иногда я в этом сомневаюсь…
Кейн лишь виновато взглянул на него, потирая ушибленный затылок. Потрясающе здорово! Я смеялась как и в случае с Фрэнком и полкой!
-
-
10.03.2013 в 16:38Уж он бы изобразил!)) Тут всё писалось исключительно под его мимику и выразительные возможности, которые, слава богу, не ограничивают автора
Дорогая, извини, но это не типично русское выражение? Извини, я себе слишком много позволяю.
Возможно. Но я о таких нюансах начала задумываться чуть позже, уже когда начала переводить плотнее. Тогда Горацио и остальные в моей голове начали разговаривать на английском, а в начале 2008 я смотрела только с переводом и Горацио говорил для меня по-русски, поэтому таких вопросов не возникало.
А кроме всего прочего, практически для любого "чисто русского" выражения можно подобрать англоязычный аналог, который дословно будет звучать беднее, так что можно считать, что это художественный перевод
-
-
10.03.2013 в 17:03-
-
10.03.2013 в 17:07