Взрыв (глава 4)

[universe-Tinka1976]

Глава 4.

Глава 4.

Стекло уже убрали, помещение проветрилось. Очень странно было видеть знакомую желтую ленту с надписью «не пересекать», привычно огораживающую место преступления, но на сей раз внутри лаборатории. Приступить к делу Келли и Райану удалось не сразу. Возле ленты их встретили шеф и Стетлер.
- Я считаю, что расследованием этого происшествия должны заниматься мои сотрудники, - заявил Рик, старательно делая вид, что не замечает подошедших Келли и Райана.
- Как они? – в свою очередь сделав вид, что не слышит слов начальника отдела внутренних расследований, спросил шеф.
- Делко практически в порядке, - пожала плечами Келли. – Порезы, ожог на правой руке, его подержат еще пару часов и выпустят.
- Кейн? – нахмурился шеф.
- Ему досталось сильнее, - вздохнула Келли. – Осколками изрезало спину, большая кровопотеря, плюс контузия. Сколько он пробудет в больнице – пока неизвестно.
- Жене сообщили? – спросил шеф.
- Их отвезли в ту больницу, где она работает, а она как раз дежурила по скорой, - кивнула Келли. – Так что она узнала сразу.
- Еще работает? – покачал головой шеф.
- Она сказала, сегодня последняя смена, - снова кивнула Келли.
- Что ж, мисс Дюкейн, пока вы за старшего, - перешел к делу шеф. – Жду…
- Я считаю… - перебил его Стетлер.
- Я понял, что вы считаете, - раздраженно оборвал его шеф. – Я не понял одного – почему вы считаете, что команда лейтенанта Кейна, - не без скрытой поддевки подчеркнув тоном «лейтенанта», - не в состоянии справиться с расследованием?
Келли и Райан с некоторым трудом сохранили серьезные лица. Теперь все трое в упор смотрели на Стетлера, который так и замер, чуть наклонившись вперед, с недовольно-недоумевающим лицом и приоткрытым ртом.
- Ну, - наконец, собрался с мыслями он. Откашлялся, поправляя галстук. – Поскольку речь идет о возможной халатности со стороны…
- Увы, об этом речи не идет, - перебил его Райан, складывая руки на груди и склоняя голову набок.
- Что вы имеете в виду? – насторожился Стетлер.
- Дело в том, что нами уже установлено, что взорвался исследуемый предмет и взрыв был направленным, - небрежно заявил Райан.
- То есть речь идет не о халатности, а о покушении на жизнь офицеров полиции, - быстро перевел шеф.
- Именно, - кивнула Келли, стараясь не смотреть на недовольно скривившегося Стетлера.
- Я жду ваш отчет, - твердо заключил шеф, разворачиваясь и направляясь в сторону лифта, показывая тем самым, что разговор о том, в чьем ведении остается дело, закончен.
- И имейте в виду, я перепроверю в нем каждую букву, - поджав губы, заявил Стетлер.
Райан глянул исподлобья, явно собираясь что-то возразить, но Келли успела предостерегающе взглянуть на него. Дело поручили им, оспорить распоряжение шефа Стетлер не мог, но, естественно, хотел оставить последнее слово за собой. Пусть потешит самолюбие, а им нужно работать.
Переодевшись, они прошли за ленту в разгромленную комнату, бывшую ранее лабораторией Эрика.
- Райан, - решилась задать мучающий ее вопрос Келли. – Зачем ты сказал, что взорвалась именно видеокамера? А вдруг ты не прав, и взорвалось что-то другое?
- Я сказал это не просто так, - успокоил ее Райан. – Смотри.
Он взял пакет, который отдала им Кристина, оглядевшись, недовольно покачал головой – здесь было негде расположиться. Перейдя в соседнюю лабораторию, Райан включил подсветку, высыпал осколки на стол, поворошил их, отделяя стекло от пластика, и, наконец, протянул один из пластиковых осколков Келли.
- Видишь? – показал он.
Келли закусила губу и кивнула. Осколок был деформирован, но белый треугольник и две параллельные линии – известный во всем мире символ «play/pause» - был виден вполне отчетливо.
- Кроме того, - хмуро добавил Райан. – Когда доктор Кейн сказала, что предмет должен был взорваться в лицо, я сразу подумал о видеокамере.
- Да, я понимаю, - кивнула Келли.
Действительно, она много раз видела, как Эрик, или Райан, или Горацио наблюдают за процессом проявления отпечатков, только что носом не водя по стеклу, будто от пристальности наблюдения отпечатки преступника одумаются и проявятся, даже стертые. А уж тем более, сейчас, когда они возлагали на эти отпечатки столько надежд – ведь других следов преступник не оставил.
- Как ты думаешь, - спросила Келли, задумчиво покусывая губу, - убийца хотел уничтожить улику против себя? Или…
- Нет, - мотнул головой Райан. – Он мог ее просто не оставлять. Или взорвать раньше. Зачем ему рисковать? Мы могли уже снять отпечатки, ведь мы обнаружили ее еще вчера.
- Это верно, - кивнула Келли. – Тогда, может быть, сначала в камере не было бомбы? Может, из нее сделали бомбу уже здесь, в лаборатории? Или по дороге от места преступления…
- Келли, я сам привез ее сюда, - пожал плечами Райан. – Но утром меня тут не было…
Он решительным шагом направился в разрушенную лабораторию. После непродолжительных поисков он осторожно вытащил из-под обломков большой бумажный пакет для улик.
- Вот смотри, - сказал Райан, расправляя пакет. – Вот мои инициалы. Вот еще один разрез.
- Да, больше повреждений не видно, - кивнула Келли. – Пакет никто не вскрывал до того, как Эрик начал исследовать улику.
- Значит, камера была бомбой изначально, - пожал плечами Райан.
- Может быть, он не хотел убить тебя? Может быть, его целью был именно Эрик? Ведь отпечатки – это его специализация, - нахмурилась Келли, выпрямляясь.
Райан потупился.
- Вообще-то, - начал он. Тяжело вздохнул и поднял глаза на Келли, продолжая сидеть на корточках. – Вообще-то, - признался он, - исследовать ее мы должны были вместе, но я сильно опоздал.
Теперь потупилась Келли. Что-то в тоне Райана подсказало ей, что его опоздание связано с его девушкой. Той самой таинственной незнакомкой, которую Райан упорно отказывался представить коллегам, отшучиваясь, что представляют жен, а не подружек, мол, зачем забивать голову обилием пустой информации. Келли никак не могла понять, как она к этому относится. С одной стороны, Райан всегда казался ей легкомысленным, даже его выбор подружек вроде бы подтверждал это. Его привлекали необычные девушки, красивые, умные, заметные. Келли виделось в этом «полюбить – так королеву» что-то мальчишеское. С другой стороны, Райан был еще молод, повзрослеет – и в его запросах появится больше рационализма. Видя, как Райан изменился за последнее время, Келли испытывала чувство, весьма похожее на ревность – какая-то девушка, которую они даже не видели, прочно завладела чувствами их Райана. А достойна ли она его? Плюс к тому Келли снова и снова начинали терзать сомнения по поводу себя самой. Является ли то, что она старше Райана, оправданием ее холодности? Ну, не то, что холодности, но такой пылкости в Келли точно не было. Раньше бывало, она помнит. А сейчас? Она повзрослела? Или они ошибаются с Эриком оба, принимая дружескую теплоту за любовь? Может, они просто еще не встретили каждый свою половинку?
- Что ж, давай приступим, - вырвал ее из раздумий голос Райана. – Горацио всегда говорил, что бомба уничтожает все, кроме самой себя…
- А поняв, как сделана бомба, мы приблизимся к тому, кто ее сделал, - кивнула Келли.

***

Свет. Яркий, слишком яркий свет, проникающий даже сквозь закрытые веки и вызывающий мучительную головную боль. Кошмар все никак не желал заканчиваться. Кошмар начался, когда он приоткрыл глаза и на смену темноте пришел свет. Трубка в горле, онемевшее, неповоротливое тело, тошнотворная слабость – все это было знакомо. Он сразу понял, что ему снится то ранение трехгодичной давности. Он слышал голос Кристины, чувствовал ее касания, но не мог увидеть лица из-за слепящего света. И почему-то никак не мог проснуться. Оказаться в полутьме собственной спальни, увидеть, как уходит из глаз жены тревога, сменяясь ласковой улыбкой. Почувствовать, как ее пальцы погружаются в волосы, нежные губы прижимаются к лицу. Ответить на поцелуй, заключая жену в объятия и ощущая всем телом, как кошмар отступает далеко-далеко, на заранее приготовленные позиции.
Потом ему пришла в голову мысль, что можно попробовать найти источник света и закрыть его чем-то, потому что это же невыносимо, когда свет так бьет в глаза, что не помогают даже закрытые веки. Он с трудом разомкнул ресницы и с удивлением обнаружил, что вокруг не так уж светло. Он перекатил голову по подушке – зрение отреагировало как-то не сразу, контуры предметов смазались и лишь потом приобрели четкие очертания. Еще какое-то время спустя он понял, что невдалеке, за стеклом, стоит какой-то человек и смотрит на него. Прошло еще немного времени, зрение чуть прояснилось, позволив разглядеть не только силуэт, но и детали, и он понял, что человек знакомый. Небольшое усилие – и он узнал. Эрик Делко. Почему он смотрит с таким странным выражением?
Горацио приподнял руку, расправляя ладонь в приветственном жесте, увидел, как в радостной улыбке расплылось лицо Эрика, улыбнулся сам, приподнимая голову, и тут его зрение резко помутнело.
- Все, все, он понял, что ты живой, лежи спокойно, - тихо сказала Кристина.
Он резко повернул голову – как он мог ее не заметить? – и лоб пронзило болью.
- Горацио, спокойно – это значит без резких движений, - укоризненно сказала Кристина, снимая с его лица кислородную маску, вытирая потекшую из носа кровь и возвращая маску на место.
Она взглянула на Эрика, покачала головой, Делко сжал губы, нахмурился, виновато кивнул и ушел. Кристина пристально всмотрелась в лицо мужа.
- Голова болит, - сочувственно констатировала она. – Пить хочешь?
- Да, - еле слышно, глухо и хрипло сказал Горацио.
- Я понимаю, что не думать ты не можешь, но постарайся не напрягаться и не делать резких движений, особенно головой, - попросила Кристина, снимая с него маску и помогая поймать губами трубочку. – Я попробую рассказать все, чтобы тебе не пришлось задавать вопросов.
Вероятно, в стакане был не только сок, потому как, сделав несколько глотков, Горацио почувствовал, что в голове немного прояснилось. Он поерзал затылком по подушке, устраиваясь поудобнее. Кристина вместо маски надела трубку с кислородом, улыбнулась, привычно поправив упавшую на лоб Горацио прядь волос.
- В лаборатории произошел взрыв, - негромко начала Кристина. – Тебя контузило взрывной волной и поранило осколками. Сейчас ты этого не чувствуешь, - снова улыбнулась она, заметив удивление, проступившее во взгляде Горацио. – Осколки удалили под местным наркозом, он еще не до конца прошел, и я постепенно увеличиваю дозу обезболивающего, - Кристина кинула взгляд на показания монитора и показания аппарата, отмеряющего дозу вводимого лекарства. – Доза еще не максимальна, так что, если спина заболит, скажешь.
Горацио в подтверждение прикрыл глаза. Пока что он не чувствовал боли, но тело было словно колода – тяжелым и неповоротливым.
- Эрик отделался порезами и ожогом на руке, - продолжила Кристина. – Заходили Келли и Райан, они найдут, кто это сделал.
Горацио не удержался от улыбки, глядя на нее. Карие глаза Кристины полыхнули столь знакомым ему желтым тигриным огнем, который он уже подзабыл за последние месяцы. Она была женой и будущей матерью, и война осталась далеко позади, как им казалось. Но война вернулась, и Кристина готова была порвать на части того, кто посмел покуситься на ее семью. Вот только Горацио не собирался ей этого позволять.
- Как вы? – спросил он. Осторожно положил ладонь на живот жены и добавил. – Как себя вел Джошуа Кейн сегодня?
Это сработало. Огонь погас. Кристина прикусила губу, пытаясь сдержать заполнившие глаза слезы. Она видела, как ему плохо. И знала, что ему плохо вдвойне из-за того, что он ненавидит быть слабым и беспомощным. И эта его попытка показать, что он все же в состоянии быть мужем, быть отцом, оказать поддержку и позаботиться о них, очень растрогала Кристину. А еще то, что он впервые назвал сына давным-давно выбранным именем. Еще когда исследование впервые показало, что у них будет мальчик, они решили, что звать его будут Джошуа, но никогда не называли так, не хотели сглазить, что ли…
- Он очень переживал за тебя, - с дрожащей улыбкой сказала Кристина.
Горацио вскинул глаза на нее, и Кристина шмыгнула носом, быстрым движением вытирая о плечо скользнувшую по щеке слезинку.
- Тебе нужно лечь, - озабоченно сдвинув брови, заявил Горацио, чувствуя беспокойное движение ребенка под рукой.
- Нет-нет-нет, - запротестовала Кристина, видя, что он взглянул на свою кровать, примеряясь, хватит ли места на двоих. – Если ты сейчас двинешься, тебе и максимальная доза не поможет, милый. У тебя на спине живого места нет. Лежи спокойно. Голова еще болит?
Горацио на мгновение прикрыл глаза, прислушиваясь к своим ощущениям.
- Самую малость, - не стал лгать он.
- Хорошо, значит, отек проходит, - улыбнулась Кристина. – Тебе нужно хорошенько отдохнуть, и все будет в порядке.
Она положила руку на его лоб, большим пальцем нежно разглаживая морщинки и заставляя расслабить лицо.
- Так вообще не болит, - полусонным голосом пробормотал Горацио.
- Врунишка, - пожурила Кристина. – Отдыхай.
- Я хочу, чтобы ты тоже отдохнула, - снова сдвинул брови Горацио. Чуть приоткрыв глаза, он заметил, как Кристина быстро, успокаивающе поглаживает живот. – Все в порядке? – встревожился он.
- Ничего, просто малыш что-то занервничал, - быстро, сквозь зубы ответила Кристина.
- Так, вот этого я и боялся! – негодующе произнес сзади мужской голос.
Горацио и Кристина виновато взглянули на Стивена.
- Дорогая моя, если ты боишься, что твой муж куда-то сбежит, я велю привязать его к койке, - гневно сдвинув брови, напыщенно произнес тот, но глаза выдавали его совсем нешуточную озабоченность. – Неужели некому посидеть с ним? Ну-ка, шагом марш отсюда, на осмотр и отдыхать! Вы тоже, мистер Кейн! Я пришлю Сьюзи, она присмотрит, - начал командовать Стивен.
Кристина возвела глаза к небу, мол, придется подчиниться этому сатрапу, с ласковой улыбкой провела рукой по щеке мужа и встала. Прошла пару шагов и охнула, согнувшись, схватившись за живот.
- Каталку! – молниеносно отреагировал Стивен, одним движением оказываясь рядом. – Привяжу! – рявкнул он, выразительно взглянув на приподнявшегося Горацио. И тут же его тон сменился на прямо противоположный, и он заворковал, обращаясь к Кристине. – Тихо, тихо, дорогая, дышим, дышим, - делая шумные выдохи и обнимая согнувшуюся Кристину. – Вот так, умница. Теперь тихонечко шажок, вот так, сейчас ляжем, и все пройдет. Еще шажок, молодец.